Предпосылки монгольского нашествия на Русские земли в XIII в. сторінка 2

1 2 3 4 5 6 7

Ім'я файлу: diplom.docx
Розширення: docx
Розмір: 158кб.
Дата: 08.06.2021
скачати
Пов'язані файли:
000fb37c-c66ef19f.doc

Было ли это монгольское посольство «лживым», а послы лишь разведчиками, целью которых был сбор данных?

Л. Н. Гумилев оспаривает такого рода суждения: «…Нет никаких оснований считать мирные предложения монголов дипломатическим трюком³⁸. Недавно его поддержал Ю.В.Кривошеев, который зафиксировал: «Действительно, никаких подтверждений иных намерений татар, кроме мирных, летописный текст не дает³⁹».…Монголы искренне хотели мира с русскими…». Однако, казалось бы, монголы только что обманули половцев, бежавших теперь на Русь под защиту местных князей. Нелепо после этого рассчитывать на сговорчивость русских правителей. Но они шлют послов. Это хитрый план или формальная традиция?

Представлена военная хитрость или случайное стечение обстоятельств? Рашид ад-Дин описывал ситуацию, когда те же отряды Джэбэ и Субэдея, путем отступления, завлекли в ловушку и разгромили грузинские войска:

«Оттуда они направились в Гурджистан, а те, приведя войско в боевой порядок, приготовились к сражению. Когда они сошлись друг с другом, Джэбэ с пятью тысячами людей отправился в засаду в одно потаенное место, а Субэдай с войском пошел вперед. В самом начале сражения монголы бежали; гурджии пустились их преследовать. Джэбэ вышел из засады; их захватили в середину обоих монгольских отрядов: отступавшего и нападавшего из засады и в один момент перебили тридцать тысяч гурджиев»⁴⁰.

В данном случае описана именно военная хитрость – заранее спланированная операция. Судя по всему, бой с русским войском на Калке таковым не был. Монголы, подойдя к Днепру и осознав невозможность дальнейшего преследования половцев, прислали формально необходимое в таких случаях посольство. Получив отказ, удалились. В любом случае, поход отрядов Джэбэ и Субэдея был «кипчакским», их целью были кипчаки (половцы), но никак не русские, о существовании которых они, возможно, до 1223 г. и не знали⁴¹. Раздел летописи, посвященный в том числе и битве на Калке, озаглавлен у Рашид ад-Дина: «Рассказ о прибытии Джэбэ и Субэдая в область Ирак, Азербайджан и Арран, об избиениях и разграблениях, учиненных в этих странах, и об их уходе дорогою на кипчакский Дербенд в Монголию»⁴². Согласно Рашид ад-Дину, Джэбэ и Субэдей после бегства Джелал-ад-Дина направили Чингиз-хану письмо с разъяснением своих дальнейших планов: «Султан Мухаммед умер, а сын его Джелал-ад-дин бежал и пришел в ту страну. Теперь мы, освободив сердце от заботы о них, согласно требованию, которое было определено приказом Чингиз-хана, бог даст, сможем прибыть в Могулистан, но это ведает мощь великого господа и счастье Чингиз-хана!»⁴³.

Из Персии через Дербент планировалось вернуться в Монголию. Отклонение от заданного маршрута было связано лишь погоней за отступающими половцами. О половцах, как о главной цели всего предприятия говорят и китайские источники – «Юань ши»⁴⁴. В этой связи какие можно ожидать планы монгольских дипломатов на Руси? Разве только попытаться расколоть половецко-русский альянс, а эта цель, очевидно, была недостижимой.

В 1223 г. рейдом Джебе и Субудая была произведена первая глубокая разведка. Накануне нашествия множество разведчиков изучало Владимиро-Суздальскую землю под видом послов. Венгерский доминиканец брат Юлиан, побывав в Башкирии, которую считал Великой прародиной венгров, в мае 1236 г. где-то в районе современного Оренбурга застал земли, занятые

татарами, и встретил «посла татарского вождя, который знал венгерский, русский, куманский, тевтонский, сарацинский и татарский языки, и сказал, что татарское войско, находившееся тогда там же по соседству, в пяти дневках оттуда, хочет идти против Алемании…»⁴⁵. Выходит, что языковая подготовка монгольских лазутчиков была выше всяких похвал. И точно превосходила ту же русскую. Основным каналом проникновения в русские земли шпионов и соглядатаев была Волжская Болгария, с которой Владимиро-Суздальское княжество поддерживало торговые отношения. Базой для сбора информации от таких «послов» могли служить татарские отряды, кружившие у пределов Волжской Болгарии с 1229 года. Хорошая подготовка обеспечила завоевание Северо-Восточной Руси в ходе одной операции зимой 1237-1238 годов в безупречном темпе. Поражает исключительная осведомленность о географических условиях и политическом положении Руси, позволявшая татарам безошибочно координировать действие своих войск. Видимо, значительную информацию татары получали от пленных. Много значила подготовка младших возрастов в процессе походов: обычно армию сопровождал обоз из кибиток, в которых под присмотром стариков приучались к походам подростки 13-14 лет; в пути они вырастали и становились воинами⁴⁶.

Для нас особенно интересны записи венгерского монаха о подготовке монголо-татар к вторжению в русские земли. Это были войска монгольского хана Батыя, внука Чингис-хана, готовые к опустошительному походу на Северо-Восточную Русь.

Юлиан с тревогой писал о далеко идущих завоевательных планах монгольских ханов, у которых было «намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего».

Успех походов монголов объяснялся не столько их собственной силой, сколько слабостью тех стран, на которые они нападали. И Китай, и Средняя Азия, и Иран переживали в то время период феодальной раздробленности, были расколоты на множество княжеств, слабо связанных между собой. Народам этих стран, ослабленных междоусобными войнами и кровавыми распрями своих правителей, было трудно объединиться для отпора иноземным завоевателям. Плохо вооруженные ополчения и немногочисленные феодальные дружины⁴⁷ – вот что могли противопоставить они огромному объединенному конному войску монгольских ханов. В результате монголы имели возможность разбивать войска своих противников по частям, создавая везде большой перевес сил.

Планы завоеваний Восточной Европы складывались у монгольских феодалов задолго до похода Батыя. Еще в 1207 г. Чингис-хан направил своего сына Джучи на завоевание племен, обитавших к северу от реки Селенги и в долине Иртыша, причем в состав улуса Джучи были включены и земли Восточной Европы, которые предстояло завоевать в дальнейшем.

Однако при жизни Чингис-хана эта широкая завоевательная программа не была реализована: основные силы монгольских феодалов были заняты войнами в Китае, Центральной и Средней Азии. В 20-х годах XIII в. монголами были проведены только подготовительные мероприятия к будущему нашествию, к числу которых относились: завоевание Средней Азии и Закавказья, вплотную придвинувшее владения монголов к границам Восточной Европы: перенесение ханской ставки улуса Джучи с верховьев Иртыша на Яик; проведение рекогносцировочных походов на запад с целью стратегической разведки и сбора сведений о государствах Восточной Европы. Самым значительным походом такого рода был поход тридцатитысячного войска Субедея и Джебэ в Закавказье и Юго-Восточную Европу в 1222 – 1224 гг⁴⁸.

Монгольская стратегия исключала бессмысленные с военной точки зрения походы. Великие завоевания Чингисхана и его преемников были осуществлены силами немногочисленного народа⁴⁹, действовавшими на гигантских, удаленных друг от друга на тысячи миль театрах военных действий против превосходящих противников. Поэтому их удары всегда хорошо продуманы, избирательны и подчинены стратегическим целям войны.

Монголо-татарское войско Субедея и Джебэ прошло, таким образом, через все половецкие степи, хорошо изучив театр военных действий, в Дешт-и-Кыпчак, куда был направлен впоследствии первый удар Батыя, и вплотную подходило к границам Южной Руси⁵⁰. Во время похода 1222–1223 гг. монголы непосредственно познакомились с русскими войсками и укреплениями русских городов, а от многочисленных пленных могли получить сведения о внутреннем положении русских княжеств, об условиях ведения военных действий в Северо-Восточной и Южной Руси в различное время года, о возможных силах противника. Из Дешт-и-Кыпчак монголы проникли далеко в глубь Волжской Булгарии и после поражения от булгарских войск вернулись по степям Казахстана в Среднюю Азию, пройдя, таким образом, по пути будущего нашествия.

В конце 20-х годов XIII в. монголами были предприняты новые шаги по реализации плана завоевания Восточной Европы: на запад, в прикаспийские степи, был послан Субедей с 30-тысячным монгольским войском. Как сообщают персидские источники (Рашид-ад-Дин, «История Вассафа»), великий монгольский хан «отправил Кукдая и Субадая с 30 тысяч всадников в сторону Кыпчак, Саксин и Булгар»⁵¹. Появление этого монгольского отряда на Яике зафиксировано русскими летописями под 1229 г.

Второй поход Субедея на запад имел не только разведывательный характер: Субедей покорял народы по будущему пути монгольских полчищ и готовил плацдарм для нашествия на Восточную Европу. Монгольское войско потеснило саксин⁵² и половцев, занимавших прикаспийские степи, и сбило булгарские «сторожи» на Яике. Расширяя район завоевания, Субедей приступил к захвату башкирских земель. В 1229 г. монголы утвердились в юго-западной части Башкирии. Этим и ограничились успехи монголов в 1229 г.: для дальнейшего продвижения на запад требовались гораздо большие силы.

Следующий этап в монголо-татарском наступлении на Восточную Европу начался после курултая 1229 г. Новый великий князь хан Угедей направил на помощь отряду Субедея войска улуса Джучи. Рашид-ад-Дин сообщает, что Угедей «во исполнение указа, данного Чингиз-ханом на имя Джучи, поручил завоевание Северных стран членам его дома»⁵³.

Намеченный курултаем 1229 г. поход на запад не был еще общемонгольским: осуществление его было поручено только военным силам улуса Джучи. Центральное место в плане завоеваний, намеченном курултаем, все еще занимала война в Китае, куда были направлены основные монгольские силы и даже отозван с Яика Субедей.

Невозможность силами одного улуса Джучи завоевать Восточную Европу вызвала новое обсуждение вопроса о походе на запад на курултае 1235 г. По свидетельству персидского историка Джувейни, на курултае «состоялось решение завладеть странами Булгара, Асов и Руси»⁵⁴. Курултай наметил общемонгольский поход на запад: «в помощь и подкрепление Бату» были посланы центрально-монгольские войска и большинство царевичей-«чингизидов».

Превосходное вооружение и оснащение татаро-монгольской армии для конного боя дополнялось превосходством над русским дружинным войском в организованности, дисциплине и руководстве. Командиры всегда действовали по единому плану и стремились к единой цели даже тогда, когда разделялась на тумены с ограниченными задачами. Ко времени похода на Русь татаро-монголы приобрели богатый опыт осады и взятия укрепленных городов, получили в свое распоряжение осадную технику вместе с обслуживающим персоналом из пленных специалистов по всем ремеслам и технике.

Перед нами пример монгольского традиционного поведенческого алгоритма: непосредственно перед началом военных действий следует направить посла с целью в последний раз предложить противнику мирно покориться. В случае, если послов задерживали или, не дай Бог, казнили, появлялся осязаемый повод к началу войны. Похоже, что без непосредственного повода, пусть и спровоцированного, монголы не воевали. Та же «Юань ши» неизменно называет военные действия против Руси в 1237–1240 гг. «карательными»⁵⁵.

Таким образом, можно сказать, что монгольская дипломатия в 1229–1237 гг. предпринимала титанические усилия, дабы найти конкретные поводы для интервенции, а также максимально широко оповестить западноевропейских правителей о своих претензиях и каре, которая воспоследует в случае неподчинения им. «Юань ши» сохранила биографию некоего Ян Вэй-чжун, который был во время европейского похода «послом в 13 государствах запада»⁵⁶. Англичанин на монгольской службе, о котором писал Ивон из Нарбонны, дважды посещал только венгерского короля. А широкое знание языков собеседником брата Юлиана говорит о его участии, по крайней мере, в 6 миссиях в различные страны. Судя по знанию им немецкого («тевтонского») языка (интересно какого, нижненемецкого языка ганзейцев?) к 1236 г. монгольские миссии уже достигали Германии, которую они даже заявляли как цель будущей кампании. В любом случае ясно, что географические представления монголов о Восточной Европе в период с 1229 по 1236 г. были доведены до того состояния, когда стали вполне достаточными для надлежащей организации интервенции вплоть до германских земель.

В целом наши наблюдения позволяют дополнить и подкрепить тезис об исключительной активности монгольской дипломатической службы в эти годы. Не должно вызывать сомнения, что эти мероприятия в значительной степени были связаны с разведывательными функциями, о чем писали исследователи прежде⁵⁷.

Ситуация в Русских землях в 30-е гг. XIII в.

С 30-х годов XII века на Руси начинается процесс феодальной раздробленности. Очевидно, что сложившаяся к тому времени система натурального хозяйства способствовала изоляции друг от друга всех отдельных хозяйственных единиц, каждая из которых становилась самообеспечиваемой, потребляющей весь производимый ею продукт. Исходя из этих рассуждений, предполагаем, что товарный обмен в этой ситуации практически отсутствовал⁵⁸.

Между тем, именно в рамках единого государства сложились самостоятельные экономические независимые районы, выросли новые города, зародились и развились крупные вотчинные хозяйства, владения многих монастырей и церквей. Выросли и сплотились феодальные общины – боярство со своими вассалами, богатая верхушка городов, церковные иерархи. Зарождалось дворянство, в основу жизнедеятельности которого была положена служба государю в обмен на земельное пожалование на время этой службы. Огромная Киевская Русь с её поверхностным политическим сцеплением, необходимым, прежде всего, для обороны от внешнего врага, для организации дальних завоевательных походов, теперь уже не соответствовала нуждам крупных городов с их разветвлённой феодальной иерархией, развитыми торгово-ремесленными слоями, нуждами вотчинников⁵⁹.

С точки зрения общеисторического развития политическое дробление Руси – это закономерный этап на пути к будущей централизации страны, будущему экономическому и политическому взлёту на новой цивилизационной основе.⁶⁰

Следует отметить, что Европа также не избежала распада раннесредневековых государств, раздробленности и локальных войн. Затем здесь получил развитие процесс образования национальных государств светского типа, существующих и до сих пор. Древняя Русь, пройдя полосу распада, могла прийти к аналогичному результату. Однако монголо-татарское нашествие нарушило это естественное развитие политической жизни на Руси и отбросило его назад.

Можно выделить экономические и социально-политические причины феодальной раздробленности на Руси: господство натурального хозяйства и отсутствие экономических связей способствовало созданию сравнительно небольших боярских мирков и сепаратизму местных боярских союзов; в XII веке торговые пути стали обходить Киев, «путь из варяг в греки», объединявший некогда вокруг себя славянские племена, постепенно терял своё прежнее значение, т.к. европейских купцов, а также новгородцев всё более привлекали Германия, Италия, Ближний Восток; усиление могущества отдельных князей; ослабление влияние великого киевского князя; рост и укрепление городов как новых политических и культурных центров также можно считать причиной дальнейшего дробления Руси; борьба с кочевниками также ослабляла Киевское княжество, замедляла его прогресс; в Новгороде и Суздале было гораздо спокойнее⁶¹.

Следовательно, с течением времени центр экономической и политической жизни перемещался на северо-восток в бассейн Верхней Волги. Здесь и сформировалось сильное Владимиро-Суздальское княжество – впоследствии главенствующая территория Северо-Восточной Руси, оно стало центром объединения русских земель. В период же феодальной раздробленности (после 30-х годов XII века) оно выступало конкурентом Киева⁶². Следует отметить, что феодальная раздробленность на Руси XII-XIII веков была закономерным явлением⁶³, связанным с особенностями становления феодального строя. При всей прогрессивности этого процесса феодальная раздробленность имела существенный отрицательный момент: постоянные усобицы между князьями истощали силы русских земель, ослабляя их перед лицом внешней опасности, в частности перед приближающимся монголо-татарским нашествием⁶⁴.

Ю. В. Кривошеев пишет, в 1229 года Субедей воевал на западе Дешт-и-Кипчак, вблизи границ Волжской Булгарии. Батыю, было поручено выступить на помощь ему, «так как Субедей встречал сильное сопротивление тех народов, завоевание которых ему было поручено еще при жизни Чингисхана». Ниже приведен перечень одиннадцати народов, завоевание которых было поручено Субедею Чингисханом и завоевать которые теперь предстояло Батыю: «канлин» (то есть канглы, племенное объединение, обитавшее в Приаральских степях и Заволжье и возникшее, как считают, в результате смешения местного огузско-печенежского населения с половцами), «кибчаут» (то есть собственно кипчаки – половцы), «бачжигит» (башкиры или уральские венгры), «орусут» (русские), «асут» (асы, то есть аланы), «сесут» (жители Саксина, города в устье Волги, возникшего на месте прежней столицы Хазарского каганата, то есть в основном те же половцы), «мачжар» (венгры-мадьяры), «серкесут» (черкесы), «булар» (волжские болгары), а также какие-то неведомые нам «кешимир» и «келет». Указаны были и две многоводные реки, через которые предстояло переправиться во время великого Западного похода, - Идил(Адил) и Аях (Джаях), то есть Волга и Яик (Урал), а в числе городов, обозначенных как цель похода самим Чингисханом, значился Кивамен-кермен, то есть Киев. Как видим, слава о главном и самом богатом городе Руси достигла Монгольских степей раньше, чем посланные на запад войско выступило в поход⁶⁵.

К ХIII в. на Руси было известно около 13 крупных территориальных образований - земель, фактически представлявших собой суверенные государства⁶⁶. Девять из них закрепились за определенными ветвями княжеского рода Рюриковичей: старейший представитель династической линии держал главный город, а остальная «братия» наделялась волостями внутри подконтрольной территории. В четырех землях (Киев, Новгород, Псков, Переяславль Южный), где своей династии не сложилось, на главном столе чередовались князья различных ветвей Рюриковичей, отчего эти владения иногда обозначают как «общерусские» держания. К разряду общерусских могли попасть и земли, где династическая линия пресеклась (Галич); тогда претендовать на стол мог любой властитель - как русского, так и иноземного происхождения. Наследственное право и право старейшинства в этом случае практически никогда не соблюдались, а окончательное решение зависело как от военной мощи претендента, его харизмы, так и от воли жителей земли, то есть прежде всего главного города.

По мнению Д. Г. Хрусталева, основным устоем политической жизни Руси второго-третьего десятилетий ХIII в. была борьба за контроль над «общерусскими» столами между четырьмя сильнейшими династическими ветвями: черниговскими Ольговичами, волынскими Изяславичами, смоленскими Ростиславичами и суздальскими Юрьевичами⁶⁷. К середине 1230-х гг. Русь распалась на четыре группы политических образований, находящихся в той или иной степени зависимости от одного из сильнейших территориально- династических центров. Подобные объединения возникали в истории Руси не раз. Однако считается, что сложившиеся накануне монгольского нашествия группы земель могли стать к концу ХIII в. прообразами трех-четырех независимых государств, поделивших между собой всю территорию Руси. Нашествие Батыя существенно изменило намечавшиеся перспективы оформления новых государственных образований, статус земель и их политические возможности⁶⁸.

Особого рассмотрения требует вопрос о событиях политической истории Руси накануне Батыева нашествия. Для этого кратко представим тот «политический багаж», с которым пришла каждая русская земля к отмеченному рубежу.

В рассматриваемое нами время процесс обособления русских княжеств имел уже более чем двухвековую историю. Для правильной последовательности сначала представим ситуацию в Северо-Восточной Руси. Рязанская земля начале ХIII в. подверглась наиболее значительному размежеванию: область была разделена более чем на десять наделов, хотя достоверные сведения сохранились только об отдельных княжениях в Пронске и Белгороде⁶⁹. Плотность и чересполосица существенным образом сказались на политической жизни региона. Более жесткой и кровопролитной междоусобной борьбы, чем среди рязанских князей, древнерусская история не знает. Так, в 1217 г. князья Глеб и Константин Владимировичи пригласили на пир в село Исады пятерых своих двоюродных братьев и одного родного (Изяслава). Только братья начали «пити и веселитися», как были перебиты дружинниками Глеба и Константина, которые после этой резни бежали к половцам и еще не раз⁷⁰. После событий в Исадах Рязанским великим князем стал Ингварь Игоревич, чудом уклонившийся от приглашения на пир, как отмечено летописью: «нє бє бо приспєло врємя єго»⁷¹. По сообщению, сохранившемуся у В. Н. Татищева, умер он в 1235 г.⁷² Следовательно, наследовал сын Роман, смененный вскоре (по необъяснимым причинам) братом Юрием, который оставался верховным рязанским властителем вплоть до монгольского нашествия. В общерусской политической жизни рязанские князья в начале ХIII в. склонялись то к Владимиро-Суздальскому, то к Черниговскому княжеству, но после походов Всеволода Большое Гнездо зависимость от северного соседа возобладала полностью.

По Д. Г. Хрусталеву, после смерти Всеволода монопольное господство Владимирского князя в северной части Руси было подорвано, а в самой Ростово-Суздальской земле разгорелась междоусобная война среди его наследников. В 1212 г. спор старшего Всеволодовича, Константина, с отцом привел к ссоре, результатом которой стало то, что верховную власть в своих землях Всеволод завещал второму сыну - Юрию. Константин сохранил за собой Ростов, но сложившимся положением доволен не был. Ряд вооруженных столкновений, в которых на одной стороне выступал Константин, а затем и Мстислав Мстиславич Удатный с союзниками, а на другой - братья Юрий и Ярослав, завершился крупным поражением последних в Липецкой битве в апреле 1216 г. Константин вступил во Владимир и был признан великим князем Северо-Восточной Руси, верховным сюзереном земли⁷³. Юрий получил Городец-Радилов на Волге (в 1217 г. был переведен в Суздаль), а Ярослав вернулся в Переяславль 3алесский, которым владел еще при жизни отца. После внезапной смерти Константина (2 февраля 1218 г.) Юрий занял великокняжеский стол и сохранял его вплоть до своей гибели в битве с монголами на Сити. Дети Константина поделили между собой области на северо-западе и северо-востоке Владимирского княжества: Василько получил Ростов, Всеволод - Ярославль, а Владимир - Углич.⁷⁴ Братья Юрия сохранили прежние владения: Ярослав – Переяславль 3алесский, Святослав - Юрьев-Польский, а Владимир ( в 1227 г.) - Стародуб Суздальский. На основании данных делаем вывод, что после 1216 г. и до монгольского нашествия Владимиро-Суздальское княжество практически избежало сколько-либо значительных междоусобных столкновений внутри и подошло к 1237 г. сплоченным и сильным государственным образованием.

По другому обстояла ситуация в Полоцкой земле. Полоцк первым приобрел собственную династию из рода Рюриковичей. К ХIII в. княжество пришло сильно раздробленным и лишенным политического веса. В 1223 г. в результате короткого похода смоленские войска утвердили свой протекторат над полоцкими землями.⁷⁵ Судя по всему, за местной династией сохранились лишь мелкие, зависимые от Смоленска держания внутри полоцкой земли: Минское, Витебское, Друцкое, Изяславское, Городецкое и Логожское княжества⁷⁶.

К 1225 г. в Чернигове утвердился старший представитель следующего поколения Ольговичей - сын Всеволода Чермного Михаил, который и сохранял этот титул вплоть до своей смерти в Орде в 1246 г.⁷⁷ Михаил оказался князем активным и амбициозным. В 1220-е гг. он вел ожесточенную борьбу с Ярославом Всеволодовичем (Юрьевичем) за контроль над Новгородом, а после поражения переключился на географически более близкий регион – Южную Русь. В 1235 г. он захватил Галич, откуда накануне монгольского вторжения перешел в Киев, став великим князем и старейшим в земле. Непрерывные конфликты с претендентами на подконтрольные Михаилу столы истощили силы не только галичан и киевлян, вынужденных в той или иной мере участвовать в вооруженных столкновениях, но также силы «отчинных» владений Михаила, Черниговской земли. Последняя встретила монгольские войска утомленной, лишенной лидера и боеспособных частей. Кроме того, в конце ХII - начале ХIII в. активно шел процесс дробления Черниговского княжества.

И, наконец, рассмотрим южные княжества. В конце ХI в. беспокойные внуки Владимира – старшего сына Ярослава Мудрого - Володарь и Василько Ростиславичи закрепили за своими потомками Перемышльское и Теребовльское княжения. Их объединил Владимир Володарьевич (1124-1153 гг.), который, кроме того, присоединил некоторые соседние земли. Эти области стали костяком обширного политического образования, столицей которого в начале 40-х гг. ХII в. был признан Галич.⁷⁸ Пика своего могущества Галицкое княжество достигло при Ярославе Осмомысле (1153-1187 гг.), который фактически контролировал старейший русский стол. Однако уже при сыне Ярослава, Владимире, стабильность в регионе была нарушена политической активностью галицких горожан и бояр, а также претензиями соседней Венгрии. Отсюда следует, что борьба особенно обострилась после смерти Владимира, с которой пресеклась династия, идущая от Ростислава Владимировича. Можно сказать, что Галич стал «общерусским, столом, и в борьбу за него в начале ХIII в. включились все четыре сильнейшие ветви Рюриковичей, а также венгерские короли и польские князья. Практически два десятилетия для Галицкой земли были наполнены внутренними усобицами и внешними вторжениями, истощавшими силы и изматывавшими волю жителей страны. Период относительного спокойствия наступил, когда в 1221-1227 гг. галицкий стол захватил блистательный Мстислав Мстиславич Удатный. Однако практически сразу после его смерти борьба началась снова и не прекращалась вплоть до монгольского нашествия. Следует учитывать, что сильному дроблению княжество подверглось только во второй половине ХIII в., а в начале столетия можно говорить лишь о нескольких частично обособленных областях, как: Звенигород, Перемышль, Теребовль, Белз, Понизье.⁷⁹ В условиях непрекращающихся внешних вторжений и междоусобной борьбы о монолитной государственной территории говорить сложно, но определенное единство земли все же сохранялось и поддерживалось. Иногда даже удавалось достигать высокой степени централизации в управлении землей. К сожалению, эти периоды длились недолго, в отличие от Ростово-Суздальской земли, где властвовала могучая династия Юрьевичей.

Волынскими князьями - после того как в 1156 г. сын Изяслава Мстиславича Мстислав изгнал из Владимира Волынского своего дядю Владимира - стали Изяславичи.⁸⁰ В начале ХШ в. волынский князь Роман Мстиславич подчинил своей власти Галич, а затем и Киев. Лишь его внезапная смерть в 1205 г. во время похода на Польшу прервала стремительный процесс формирования могущественнейшего государства Европы.⁸¹ После 1205 г. Владимир Волынский несколько раз переходил из рук в руки, пока в нем в 1214 г. не закрепился сын Романа Даниил, приступивший вскоре к возрождению империи отца. Галич в это время захватили венгры, попытки выбить которых продолжались вплоть до утверждения в 1219 г. в этом городе Мстислава Мстиславича Удалого, который, в свою очередь, вынужден был в 1221 -1222 гг. заключить мир с венграми на условиях наследования галицкого стола после его смерти венгерским королевичем Андреем.⁸² Мстислав умер в 1228 г., и с этого года берет начало, длившаяся вплоть до монгольского нашествия, затяжная жестокая битва за Галицию, в которой неизменно участвовал и волынский князь.

Кроме перечисленных земель существовали еще четыре, которые, как отмечалось ранее, не создали своих княжеских династий и оставались «общерусскими». Это прежде всего Киев, сохранявший в начале 30-х гг. ХIII в. статус «старейшего» города и столицы Руси. Вплоть до 1234 г. город и область контролировали Ростиславичи: в 1212-1223 гг. Мстислав Романович Старый, погибший в битве на Калке, а с 1223 по 1236 г. с коротким перерывом - его двоюродный брат Владимир Рюрикович. Последний в результате конфликта с князем Черниговским Михаилом Всеволодовичем в итоге утратил киевский стол. В начале ХIII в. новгородцы то приглашали представителя династии Юрьевичей - Ярослава Всеволодовича Переяславского, то обращались к Ростиславичам - Мстиславу Мстиславичу Удалому (Удатному), а то признавали Ольговичей - Михаила Всеволодовича Черниговского. С четвертой попытки в Новгороде утвердился Ярослав Всеволодович, который 30 декабря 1230 г. С этого момента в городе княжат только его наследники. А в 1236 г., отправляясь на княжение в Киев, Ярослав без каких-либо опасений передал новгородский стол своему сыну Александру (в будущем -Невскому)⁸³.

Подводя итоги, следует отметить, что к началу 1230-х гг. сложилось четыре устойчивых династических объединения, охвативших своим влиянием все территории Руси. Это прежде всего Всеволодовичи с Владимиро-Суздальским княжеством и тянущимися к нему Рязанью и Муромом. Верховной властью здесь обладал Юрий Всеволодович, брат которого, Ярослав, сохраняя за собой Переяславль-3алесский, утвердился и в Новгороде. Последний, таким образом, имея номинальную самостоятельность, попал в орбиту влияния Суздальской династии. Другим центром была столица Ольговичей Чернигов с энергичным князем Михаилом Всеволодовичем, который часто и не без успеха демонстрировал свои претензии на «общерусские» столы. Так в 1220-е гг. он несколько раз владел Новгородом, а позднее подчинял своей власти и Галич и Киев. Возмужавший Даниил Романович с братом Васильком (Изяславичи - Романовичи) к 1230-м гг. уже прочно держали Волынь, пресекая любые попытки внешнего давления (Польша, Венгрия, Литва) и выказывая явные претензии на Галич. Ряд княжений в эти годы сохраняла династия Ростиславичей. Так, Владимир Рюрикович сидел в Киеве, а другие его родственники занимали столы в Смоленске, Полоцке и Пскове. Географически эти владения заполняли водораздел между зонами влияния Юрьевичей-Ольговичей и Изяславичей (Романовичей), а также зоны контактов с особенно агрессивными нерусскими соседями (Прибалтика, Литва, половцы). Подобное положение вынуждало Ростиславичей искать союзнических отношений с соседями, участвовать в частых военных предприятиях и находиться в центре практически всех конфликтов своего времени. Таким в самых общих чертах представляется внутриполитическое положение Русских земель к началу 1230-х годов, завершившихся трагедией монгольского вторжения.

ГЛАВА II. ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ МОНГОЛЬСКОГО НАШЕСТВИЯ НА РУССКИЕ ЗЕМЛИ В 1237-1242 ГГ.

1 2 3 4 5 6 7

скачати