Самозахист цивільних прав

[ виправити ] текст може містити помилки, будь ласка перевіряйте перш ніж використовувати.

скачати

зміст

Введення

Глава 1. Форми і способи захисту цивільних прав та інтересів

1. 1. Поняття форм і способів захисту цивільних прав та інтересів

1. 2. Самозахист як одна з форм захисту цивільних прав та інтересів

Глава 2. Самозахист цивільних прав та інтересів як інститут цивільного права

2.1. Історія становлення та розвитку інституту самозахисту в цивільному праві Росії

2.2. Самозахист цивільних прав.

2.3. Необхідна оборона як спосіб самозахисту цивільних прав

2.4. Дії в умовах крайньої необхідності як спосіб самозахисту цивільних прав

Глава 3. Проблема визначення місця самозахисту в системі засобів захисту цивільних прав

Висновок

Список використаних джерел та літератури

Введення

Питання про суб'єктивні права, в тому числі і про суб'єктивні цивільні права, знаходиться в центрі уваги вітчизняної правової науки. Правова наука в процесі побудови правової держави повинна виражати інтереси єдиного носія влади - народу, і тому не може не звертати свого головного уваги на права і свободи людини, на забезпечення реальних гарантій їх здійснення.

Відносини держави й особистості регулюються Конституцією РФ.

Однак у сучасному суспільстві потрібно дуже чітко вміти визначати ту межу, за якою кінчається своє право і починається обмеження прав іншого.

Яким би високим не був розвиток сучасного суспільства, в ньому все ще зустрічаються, і, на жаль занадто часто, правопорушення. І питання про те, яким чином захищати свої порушені цивільні права залишається актуальним в даний час. Бо вся цінність оголошеного та реалізованого права може бути в один момент зведена до нуля. І від того, яким чином зможе держава або сам громадянин своє право захистити і відновити, багато в чому залежить як процвітання всього суспільства в цілому, так і за благополуччя кожного окремого громадянина зокрема.

Проблемами реалізації та здійснення цивільних прав широко досліджувалася в роботах найвизначніших правознавців. Александрова Н. Г., Алексєєва С. С., Братуся С. М., Венедиктова А. В., Генкіна Д. М., Іоффе О. С., Кечекьяна С. Ф. і багатьох інших.

Метою даної роботи є повний системний аналіз інституту самозахисту цивільних прав.

При написанні даної роботи ставилися наступні завдання:

  • узагальнити найважливіші та цінні наукові відомості що стосуються самозахисту цивільних прав,

  • приділити увагу питанням меж реалізації та захисту цивільних прав,

  • запропонувати деякі варіанти вдосконалення сучасного цивільного законодавства, особливо в сфері захисту особистих немайнових прав громадян.

Завдання даного дослідження визначають і його структуру. Робота складається з трьох розділів. Перший розділ дає визначення формам і способам захисту цивільних прав та інтересів. Другий розділ дає характеристику самозахисту цивільних прав та інтересів. Третя глава присвячена проблемам визначення місця самозахисту в системі засобів захисту цивільних прав.

Глава 1. Форми і способи захисту цивільних прав та інтересів

1.1. Поняття форм і способів захисту цивільних прав та інтересів

У літературі висловлено безліч суджень у відношенні поняття і кваліфікації форм захисту цивільних прав та інтересів. Досить широкий розкид думок з цього питання обумовлений перш за все тим, що в основі розмежування та класифікації форм захисту дослідники застосовують неоднакові критерії. Так, О.А. Красавчиков вважає, що форми захисту слід розмежовувати з урахуванням специфіки об'єкта і характеру захищається права. При цьому він виділяє такі форми захисту, як визнання права; відновлення становища, яке існувало до порушення права, і припинення дій, його порушують; присудження до виконання в натурі, припинення або зміна правовідношення; стягнення з особи, яка порушила право, завданих збитків, а в випадках, передбачених законом або договором, неустойки (штрафу, пені) 1.

Добровольський О.О. і Іванова С.А. відстоюють ідею про позовну і непозовного формах захисту цивільних прав та інтересів. На їхню думку, «всі спірні правові вимоги, що підлягають розгляду з дотриманням процесуальної форми захисту права, називаються позовними, а правові вимоги, що підлягають розгляду без дотримання встановленої законом процесуальної форми захисту права (наприклад, при захисті права в адміністративному порядку), в законодавстві та в теорії цілком справедливо не називаються позовними »2.

Сергєєв А.П., розуміючи під формою захисту комплекс внутрішньо узгоджених організаційних заходів щодо захисту суб'єктивних прав і охоронюваних законом інтересів, відзначає дві основні її форми: юрисдикційну і Неюрисдикційна. Рамками юрисдикційної форми захисту охоплюється захист в судовому (загальний порядок) і в адміністративному порядку (спеціальний порядок). Самостійна діяльність громадянина або організації із захисту громадянських прав без звернення до державних або іншим компетентним органам кваліфікується як Неюрисдикційна 1. Разом з тим він висловлюється проти кваліфікації самозахисту як одного зі способів захисту цивільних прав. На його думку, самозахист цивільних прав - це форма, а не спосіб захисту 2.

До цієї позиції близька точка зору Свердлика Г.А. і Страунінга Е.Л., які доводять існування у чинному законодавстві трьох форм захисту: судової, адміністративної та самозахисту 3. У зв'язку з чим вони запропонували п.2 ст.11 ГК РФ викласти в такій редакції: «Захист цивільних прав в адміністративній формі або у формі самозахисту здійснюється у випадках, передбачених законом. Дії по самозахисту цивільних прав, а також рішення, прийняті в адміністративному порядку, можуть бути оскаржені до суду ». Зазначені автори також запропонували виключити з тексту ст.12 ЦК України «Способи захисту цивільних прав» слова «самозахисту права», оскільки, на їхню думку, «самозахист є формою, а не способом захисту порушених цивільних прав» 4.

Свердлику Г.А. і Страунінгу Е.Л. вдалося довести, що самозахист дійсно повинна бути визнана як форми захисту цивільних прав та інтересів: «Враховуючи, що ст.14 ГК РФ допускає захист порушених цивільних прав самостійно уповноваженою особою, яка, захищаючи своє право, встановлює фактичні обставини, застосовує норми матеріального права, визначає спосіб захисту від посягання і приймає конкретне рішення, яке саме і втілює, цілком логічно представити самозахист як форму захисту громадянських прав »1.

Таким чином, захист цивільних прав та інтересів може здійснюватися у трьох формах: судової, адміністративної та самозахисту. Проте з іншими висновками Свердлика Г.А. і Страунінга Е.Л. в частині внесення змін до чинного законодавства погодитися не можна. Вважаючи, що в п.2 ст.11 ГК РФ слід вказати на адміністративний порядок захисту і на самозахист, вони фактично зрівняли обидві ці форми, оскільки запропонували такий захист здійснювати у випадках, передбачених законом. Разом з тим адміністративна форма захисту грунтується на авторитеті держави, влади, на державному примусі. Для самозахисту це, природно, не властиве. Крім того, якщо адміністративний захист можлива у випадках, передбачених законом, то самозахист згідно ст.14 ЦК України передбачається загальним правилом. Ніяких обмежень у даній статті на цей рахунок немає. Якщо законодавець сприйме запропоновані поправки, то можливості самозахисту будуть істотно обмежені. Самозахист буде допускатися у випадках, передбачених законом.

Г.А. Свердлик і Е.Л. Страунінг пропонують також виключити з ст.12 ГК РФ вказівку на самозахист як спосіб захисту цивільних прав. З нашої точки зору, слід змінити лише формулювання, оскільки, мабуть, має місце невдала редакція норми права. Крім того, феномен самозахисту не можна зводити лише до форми захисту. Справа в тому, що зміст ст.14 ЦК України більш об'ємно (і більш складно), ніж його уявляють деякі дослідники: «Допускається самозахист цивільних прав. Способи самозахисту мають бути відповідні порушення і не виходити за межі дій, необхідних для його припинення ». Є необхідність ще раз наголосити словосполучення «способи самозахисту». Звідси випливає, що самозахисту притаманні свої, особливі способи захисту цивільних прав та інтересів. Наприклад, необхідна оборона, крайня необхідність і т. д. До речі, Г.А Свердлик і Е.Л. Страунінг те й інше відносять до способів самозахисту прав 1. Отже, навіть на їхню думку, самозахист - це не тільки форма, але і спосіб. З тією лише різницею, що в ст.12 ЦК України є приблизний перелік способів захисту, проте переліку способів самозахисту в законі немає. І цю прогалину слід було б усунути. Звичайно, це будуть різні способи. Тому приблизний їх перелік необхідно привести не в ст.12 ЦК України, а в ст.14, відповідним чином змінивши редакцію зазначеної норми. Що ж стосується пропозиції про вилучення з ст.12 ГК РФ слів «самозахисту права», то, варто було б їх замінити точнішим словосполученням - «способів самозахисту права».

Є також необхідність обговорити питання про те, чи можливо визначення способів захисту (ст.12 ЦК) і способів самозахисту (ст.14 ЦК) в договірному порядку. Стаття 12 ГК РФ закінчується вказівкою, що захист цивільних прав може здійснюватися іншими способами, передбаченими законом. Таке рішення представляється спірним. Слід надати учасникам цивільного обороту можливість встановлювати в договірному порядку інші способи захисту. Згідно з п.4 ст.421 ГК РФ умови договору визначаються на розсуд сторін, крім випадків, коли зміст відповідної умови наказано законом чи іншими правовими актами (ст.422). У зв'язку з цим досить доречно припустити, що сторони вправі вказати в договорі і такі способи захисту права, які законом не передбачені, але і не заборонені. Тому представляється необхідним останнє речення ст.12 ЦК України викласти в такій редакції: «Іншими способами, передбаченими законом або договором».

Що стосується передбачуваного переліку способів самозахисту, які повинні бути перераховані в ст.14 ЦК України, то було б доцільно вказати, що учасники цивільних правовідносин вправі самостійно в договірному порядку встановлювати способи самозахисту, крім заборонених законом.

Перелік способів захисту цивільних прав та інтересів міститься у ст.12 ЦК України. Він не є вичерпним, оскільки в самій нормі права йдеться про можливість захисту прав та інтересів також іншими способами, передбаченими законом. Відповідно до зазначеної норми цивільні права та інтереси захищаються шляхом: визнання права; відновлення становища, яке існувало до порушення права, і припинення дій, що порушують право або створюють загрозу його порушення; визнання заперечної операції недійсною і застосування наслідків її недійсності, застосування наслідків недійсності нікчемного правочину; визнання недійсним акту державного органу або органу місцевого самоврядування; самозахисту права; присудження до виконання обов'язку в натурі; відшкодування збитків; стягнення неустойки; компенсації моральної шкоди; припинення або зміни правовідношення; незастосування судом акту державного органу або органу місцевого самоврядування, що суперечить закону.

Сергєєв А.П. відзначає сумнівність наукової обгрунтованості зазначеного переліку, оскільки деякі з способів захисту взаємно перекривають один одного. Одночасно він визнає, що перелік найбільш поширених способів захисту є корисним заходом, так як потерпілі орієнтуються на можливий інструментарій засобів захисту своїх порушених прав, що полегшує їх вибір 1.

Проте слабкість наукової обгрунтованості переліку повинна лише стимулювати дослідників до з'ясування природи способів захисту та їх класифікації. Перш слід визначитися зі змістом самого терміна «спосіб», оскільки в юридичній літературі він застосовується дещо в іншому сенсі, ніж його дійсне (філологічна) зміст. Якщо слідувати Ожеговим С.І., то під способом розуміються «дії або система дій, що застосовуються при виконанні якої-небудь роботи, при здійсненні чого-небудь» 1. Тобто під способом повинна розумітися певного роду діяльність суб'єкта права: послідовна, цілеспрямована і т. д. Ось як Сергєєв А.П. пояснює це поняття стосовно до питання про спосіб як об'єкті винаходи: «Спосіб - це сукупність прийомів, які виконуються в певній послідовності чи з дотриманням певних правил. Як об'єкт винаходу спосіб характеризується технологічними засобами - наявністю певної дії або сукупності дій, порядком виконання таких дій (послідовно, одночасно, у різних сполученнях і т. п.), умовами здійснення дій, режимом використання речовин (вихідної сировини, реагентів, каталізаторів і т . д.), пристроїв (пристосувань, інструментів, обладнання і т. д.), штамів мікроорганізмів і т. д. »2.

Однак той же самий термін «спосіб» щодо захисту права Сергєєв А.П. інтерпретує вже по-іншому. Зокрема, він стверджує, що «під способами захисту суб'єктивних цивільних прав розуміються закріплені законом матеріально-правові заходи примусового характеру, за допомогою яких проводиться відновлення (визнання) порушених (оспорюваних) прав і вплив на правопорушника» 3. Але в такій інтерпретації це буде вже не спосіб захисту, а міра захисту, що не одне і те ж. Більш того, формулювання способів захисту в такій інтерпретації в дійсності є санкцією цивільно-правової відповідальності. Тому що для захисту необов'язковий у всіх випадках примусовий характер відповідних заходів захисту, та й для володаря суб'єктивного права не завжди можливо впливати на правопорушника. У нього інша мета - захистити право.

Відзначимо, що підміна терміна «спосіб захисту» поняттям «міра захисту» допускається багатьма дослідниками. Так, Хохлов В.А. також називає способи захисту заходами захисту 1. У той же час відносно відповідальності він говорить про її способи, розуміючи при цьому під способами відповідальності методи, прийоми її реалізації 2. Однак поняття відповідальності менш об'ємно, ніж поняття захисту. Захист повністю поглинає відповідальність 3. Але в такому випадку дуже суперечливе стверджувати, що сам термін «спосіб» повинен інтерпретуватися по-іншому для захисту і для відповідальності. Питання ж про те, заходи або способи перераховані в ст.12 ЦК України, можна дозволити при аналізі змісту зазначеної норми. Наприклад, захист цивільних прав шляхом відновлення становища, яке існувало до порушення права, і припинення дій, що порушують право або створюють загрозу його порушення. Тут вказується саме на прийоми (методи) захисту. У даному разі власник порушеного суб'єктивного права буде виконувати ряд дій у певній послідовності і в установленому законом порядку. У цьому випадку зміст такої діяльності охоплюється поняттям «спосіб». І інші елементи ст.12 ЦК України є способи, але не заходи. Наприклад, відшкодування збитків - це певна діяльність, комплекс спеціальних дій. Точно так само, як і компенсація моральної шкоди.

Особливий інтерес для подальшого дослідження представляє самозахист цивільних прав. Під самозахистом слід розуміти здійснення самостійно уповноваженою особою дій фактичного і / або юридичного характеру, спрямованих на усунення порушень права. У статті 14 ЦК РФ йдеться, що способи самозахисту мають бути відповідні порушення і не виходити за межі дій, необхідних для його припинення. Буквальне тлумачення даної норми дозволяє зробити висновок, що умовою самозахисту є факт порушення права. Ні порушення - неможлива і самозахист. Необхідна оборона і крайня необхідність - це два самостійних способу самозахисту, передбачених спеціальними нормами (ст.1066, 1067 ЦК РФ). Особливість їх у тому, що вони можуть бути застосовні ще до порушення. У всякому разі, ст.14 ГК РФ пов'язує самозахист з уже порушеним правом, а не з правом, яке ще тільки може бути порушене в майбутньому. Про це ж свідчить і термінологія, яка використовується законодавцем. У статтях 12 і 14 ЦК РФ йдеться саме про захист, а не про охорону. Отже, мова йде про самозахист, а не про самоохорону, коли можливе використання певних прийомів і заходів, спрямованих на забезпечення будь-яких прав у майбутньому.

1.2. Самозахист як одна з форм захисту цивільних прав та інтересів

Самозахист - це особливий (приватний) випадок захисту, специфіка якого проявляється в тому, що власник права безпосередньо своїми діями може захистити порушене право. Навіть якщо третя особа буде обороняти потерпілого від нападу, то про самозахист можна говорити у відношенні прав та інтересів. Что касается потерпевшего, то это не реализация им своего права на самозащиту, а его защита. В этом случае осуществляется защита другого субъекта. Поэтому представляется спорным утверждение Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л., что деятельность в форме патронажа следует также относить к самозащите прав подопечного 1 .

Действительно, согласно п.1 ст.41 ГК РФ по просьбе совершеннолетнего дееспособного гражданина, который по состоянию здоровья не может самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять обязанности, над ним может быть установлено попечительство в форме патронажа. Деятельность попечителя в данном случае нельзя относить к самозащите даже в широком смысле этого слова. Это не что иное, как защита попечителем интересов подопечного. Здесь нельзя говорить о самозащите также и потому, что гражданин обращается в компетентный орган - орган опеки и попечительства. Дифференциация самозащиты на самозащиту в узком и в широком смысле лишь затрудняет исследование сути данного феномена.

Самозащита может осуществляться лишь управомоченным лицом. Данная управомоченность простирается до момента, с которого можно утверждать о произвольном вмешательстве в частные дела. Согласно п.1 ст.1 ГК РФ в качестве одного из основных начал гражданского законодательства установлено правило о недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела. Произвольное вмешательство является пределом самозащиты.

Для исполнения решения суда существуют специальные органы. Порядок их исполнения жестко регламентирован законодательством. Исполнение решения суда кредитором вопреки установленному порядку следует квалифицировать как произвольное вмешательство в частные дела.

В юридической литературе высказывались различные суждения о сфере реализации права на самозащиту. Так, Грибанов В.П., Рясенцев В.А. утверждали, что самозащита допускается во внедоговорных отношениях 2 . М.І. Брагинский, Н. И. Клейн полагают, что она возможна во внедоговорных отношениях и в некотором объеме - в договорных отношениях 1 . Позиция Г.Я. Стоякина такова, что самозащита допустима только в договорных отношениях 2 . Басін Ю.Г. обосновал мнение о возможности самозащиты как во внедоговорных, так и в договорных отношениях 3 .

Содержание ст.12 и 14 ГК РФ не дает повода для сомнения в возможности самозащиты как во внедоговорных, так и в договорных отношениях. Другое дело, что возникает вопрос о специфике самозащиты в тех и других отношениях. Очевидно, что во внедоговорных отношениях самозащита может осуществляться преимущественно фактическими действиями (например, необходимая оборона). В договорных отношениях на первый план выступают юридические действия управомоченного лица. Например, отказ от исполнения договора (ст.463, 484, 523 и др.); отказ от товара (ст.464, 466, 468 и др.). Однако в договорных отношениях не исключается самозащита и посредством фактических действий управомоченной стороны. Например, устранение недостатков товара (ст.475); производство капитального ремонта (ст.616) и др.

Відмінність самозахисту у названих відносинах полягає також у тому, що під позадоговірних відносинах способи самозахисту і умови її реалізації визначаються законом, у той час як у договірних способи та умови реалізації можуть бути встановлені договором. При цьому необхідно враховувати визначені законом вилучення з принципу свободи договору. Так, в соответствии с п.4 ст.401 ГК РФ соглашение об устранении или ограничении ответственности (следовательно, и самозащиты) за умышленное нарушение обязательства ничтожно.

Отсутствие в законе перечня способов самозащиты, а также указания на возможность установления их в договоре следует признать недостатком действующего законодательства. В связи с этим было бы целесообразно дополнить ст.14 ГК РФ правилом следующего содержания:

«Самозащита, в частности, может осуществляться посредством отказа одной из сторон договора от его исполнения; отказа от передачи или приемки товара; устранения недостатков товара управомоченной стороной или привлеченными лицами за счет должника; выполнения ремонта и др.

Лица в договоре вправе установить иные способы самозащиты, не противоречащие закону» 1 .

Глава 2. Самозащита гражданских прав и интересов как институт гражданского права

2.1. История становления и развития института самозащиты в гражданском праве России

Нормы о самозащите гражданских прав - особом порядке защиты прав без обращения к юрисдикционным органам - были впервые легально закреплены отечественным законодателем совсем недавно, в части первой Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 г. (ст.12 и 14). Вместе с тем институт самозащиты имеет в доктрине российского гражданского права глубокие исторические корни. Более того, само появление в ГК РФ подобных норм стало результатом серьезных научных исследований, проведенных отечественными цивилистами, которые подготовили почву для внедрения в российское гражданское законодательство этого нового для него института. Представляется, что ознакомление с историей становления и развития данного института в российской цивилистике позволит более полно и всесторонне уяснить природу, сущность и значение этой правовой категории в современном гражданском праве России.

Доктринальные построения отечественных правоведов того времени основывались, главным образом, на правоположениях иностранного законодательства (Саксонское гражданское уложение 1863 г., швейцарский Закон об обязательствах 1881 г., Германское гражданское уложение 1896 г.), где институт самозащиты был к тому времени уже достаточно развит, а также римского гражданского права. Действовавшее же гражданское законодательство Российской империи не знало понятия самозащиты и содержало лишь некоторые единичные нормы, допускающие ситуации, которые можно характеризовать как случаи правомерной самозащиты гражданских прав (эти случаи будут рассмотрены ниже). Показательным в этом смысле является положение ст.690 т.X, ч.1 Свода законов Российской империи, помещенной в главу седьмую «О праве судебной защиты по имуществам»: «Всякое самоуправство по имуществам, хотя бы они состояли и в незаконном владении, строго воспрещается». В примечании к ст.690 вместе с тем указывалось (со ссылкой на ст.107-109 Законов уголовных изд. 1845 года), что «законная оборона от насилия не считается самоуправством, когда она не выходит из пределов, законом определенных» 1 .

Пробелы в позитивном правовом регулировании в некоторой степени пыталась восполнить судебная практика. В этом смысле для нас представляют большой интерес решения Правительствующего сената, являвшегося высшей судебной инстанцией Российской империи. При всей архаичности российского гражданского закона в этой сфере Сенат, рассматривая конкретные дела, на скудной основе процитированного выше примечания к ст.690 т.X, ч.1 Свода законов формировал довольно прогрессивные правовые позиции относительно возможности управомоченного лица самостоятельно защищать свои нарушенные права. В качестве примера можно привести такую правовую позицию, сформированную Сенатом: «Конечно, нормальный способ удовлетворения по неисполненному договору - обращение к суду. Но нельзя отрицать у стороны, терпящей от неисполнения ее контрагентом лежащей на нем обязанности, права произвести, в предотвращение дальнейших для себя невыгод, необходимые действия за счет контрагента и без обращения к суду. Нет необходимости, чтобы такое право было особо выговорено в договорах: оно вытекает из самого существа договорных отношений и может представляться не «самоуправством», а следствием крайней необходимости». Однако при этом Сенат зачастую не укладывался в тесные рамки действовавших тогда положений закона, что было справедливо подмечено Анненковым К. Н. 1 .

Упоминания о самозащите можно встретить уже в первом в истории российской цивилистики фундаментальном курсе русского гражданского права, изданном на основе лекций профессора Мейера Д.И..

Мейєр Д.І. говорил о самозащите как о такой разновидности защиты прав, при которой она осуществляется самим его обладателем, в отличие от судебной защиты, осуществляемой «органами власти государственной» 2 . По Мейеру, самозащита (защита права самим его обладателем) допускается «только по исключению, когда помощь со стороны государства может явиться слишком поздно». Согласно его классификации, самозащита может выразиться «или в виде самообороны, т.е. самоличного отражения посягательств на право, или в виде самоуправства, т.е. самоличного восстановления уже нарушенного права». По мнению ученого, вопросы об условиях наказуемости самообороны и ненаказуемости самоуправства составляют предмет изучения уголовного права, с той лишь разницей, что некоторые из форм ненаказуемого самоуправства являются выражением особых гражданских прав: права удержания и права самовольного установления, а также осуществления уже установленного права залога.

Под правом удержания (jus retentionis) Мейер Д.И. подразумевал «право владельца чужой вещи не выдавать ее собственнику до исполнения лежащего на нем перед владельцем обязательства, причем лицо, удерживающее вещь, не имеет права само удовлетворить свое требование путем продажи или присвоения вещи» 3 .

Под самовольным установлением права залога ученый понимал право лица «захватить вещь и держать ее до тех пор, пока требование его к собственнику вещи не будет удовлетворено, а в случае неудовлетворения - требовать продажи вещи и из вырученной суммы получить удовлетворение».

Самоличное осуществление права залога заключается, по Мейеру, в «праве закладодержателя, в случае неисполнения обеспеченного закладом обязательства, оставить у себя заложенную вещь или самому ее продать и из вырученной суммы получить удовлетворение».

В «Системе русского гражданского права» Анненкова К.Н. прослеживается иной подход к самоуправству и самообороне. Самоуправство рассматривается этим ученым как средство внесудебного осуществления гражданских прав, а самооборона - как средство их внесудебной защиты.

Проанализировав действовавшее в то время законодательство Российской империи, а также положения римского права и зарубежного гражданского законодательства, Анненков К.Н. определил самоуправство как «самовольное нападение на личность или имущество другого с целью осуществления своих прав, первое - в случае принуждения кого-либо к исполнению обязательства посредством насилия над личностью, или же посредством отобрания у него имущества, а второе - посредством изъятия имущества из чужого владения, или же нарушения владения им, или же постановления каких-либо препятствий осуществлению каких-либо прав на него, когда самоуправец полагает, что имущество должно состоять или перейти в его владение» 1 . Причем К.Н. Анненков указывал на то, что в современном ему российском законе (а именно в ст.690 т.X, ч.1 Свода законов), «как и в праве римском и уложении саксонском, имеется общее воспрещение самоуправства как средства внесудебного осуществления прав по имуществам».

Анненков К.Н. выделил следующие главные, по его мнению, признаки воспрещенного гражданским законом самоуправства:

- «самовольное изъятие имущества из чужого владения, все равно - законного или незаконного, или же нарушение владения имуществом также законного или незаконного»;

- «изъятие имущества из чужого владения или же нарушение владения тогда только может быть принимаемо за самоуправство, когда оно предпринимается в видах осуществления какого-либо действительного или предполагаемого права на это имущество, в силу которого самоуправец полагает, что имущество должно находиться или перейти в его владение».

Исходя из этого, Анненков К.Н. не считал самоуправством случаи реализации права удержания (которое Д.И. Мейер, напротив, рассматривал как одну из форм «ненаказуемого самоуправства») в силу отсутствия признака самовольного изъятия имущества из чужого владения. При этом он указывал, что «право римское, а также уложение саксонское, не только не считают удержание вещи, подлежащей передаче другому лицу по какому-либо основанию, за самоуправство, но создают в пользу держателя вещи даже особое право на ее удержание - jus retentionis, когда он имеет, в свою очередь, какие-либо встречные требования к лицу, имеющему право на вещь, в виде понесенных на нее издержек или же в виде следуемого за нее какого-либо вознаграждения».

Указывая на общее воспрещение самоуправства как средства внесудебного осуществления гражданских прав, Анненков К.Н. все же не отрицал возможности, что в порядке исключения самоуправство будет являться допускаемым законом средством внесудебного осуществления гражданских прав. В качестве единственного такого примера в действовавшем тогда российском гражданском законодательстве К.Н. Анненков приводит норму, содержащуюся в приложении к т.IX Свода законов, согласно которой «дозволяется как собственнику имения, так равно и временному его владельцу, задерживать вошедшие в находящееся у них во владении имение чужие скот или птицу, причиняющие или могущие причинить потраву или другие повреждения».

Мейєр Д.І. приводил данный случай в качестве примера так называемого самовольного установления права залога как одного из проявлений «ненаказуемого самоуправства».

Самоуправству как внесудебному средству осуществления гражданских прав Анненков К.Н. противопоставляет самооборону как средство, напротив, защиты или охраны этих прав со стороны лица управомоченного или и других лиц, ему содействующих. «Ввиду этого обстоятельства, - пишет ученый, - нет ничего удивительного в том, что самооборона, в противоположность самоуправству, как только средство защиты прав, а не как нападение, в видах их самовольного осуществления, вообще допускается гораздо более в широких пределах, чем самоуправство».

Под самообороной, по Анненкову, следует понимать «вообще акт защиты или отражения даже силой каких бы то ни было посягательств на личность, жилище, или на спокойное обладание и пользование имуществом, производимое все равно - насильно или без насилия, как лично, со стороны лица управомоченного, так и с помощью других людей, или же и самостоятельно этими последними, при наличности того лишь условия, чтобы посягательство было противозаконно».

В качестве примеров самообороны Анненков К.Н. приводит следующие случаи защиты прав от противозаконных посягательств:

- удаление хозяином из его жилища вошедших туда посторонних лиц и не удаляющихся оттуда вопреки требованию хозяина;

- самозащита от чужих животных;

- уничтожение или повреждение внесенных произвольно в имение хозяина чужих вещей, угрожающих какой-либо опасностью, или наносящих вред, или же препятствующих спокойному владению и пользованию им;

- уничтожение поставленных кем-либо препятствий спокойному пользованию имуществом (как, например, уничтожение выкопанных кем-либо канав с целью воспрепятствования свободному проезду или проходу в имение, или же каких-либо иных преград пользования имуществом и проч.).

Что касается собственно самозащиты, то, читая К.Н. Анненкова, можно сказать, что он использует термин «самозащита» как синонимичный термину «самооборона».

Итак, в отличие от Мейера Д.И., который понимал под самозащитой разновидность защиты прав, проявлениями которой являются самоуправство и самооборона, Анненков К.Н. отождествлял самозащиту с самообороной, которую он рассматривал как средство внесудебной защиты прав. Самоуправство же Анненков К.Н. вообще рассматривал отдельно - как средство внесудебного осуществления (а не защиты) прав по имуществам, применение которого, по общему правилу, воспрещается. Следует обратить внимание и на то, что Анненков К.Н. относил к самозащите (самообороне) не только действия непосредственно управомоченного лица, направленные на защиту своих прав, но и действия других лиц, оказывающих ему помощь в этом, или даже самостоятельно осуществляющих действия по защите чужого права.

Гамбаров Ю.С. в своем «Курсе гражданского права» не уделил значительного внимания институту самозащиты, указав, что защита отправления гражданских прав, «как и защита права вообще, представлена в настоящее время более всего судебной защитой, осуществляемой в формах гражданского процесса. «Но, - пишет далее ученый, - независимо от судебной защиты мы встречаемся и в современном праве со многими формами самоуправства, как "самозащитой" отправления прав» 1 . Таким образом, Гамбаров Ю.С. продолжает линию профессора Мейера, рассматривая различные проявления дозволенного самоуправства в качестве самозащиты гражданских прав.

Развернутую классификацию основных проявлений внесудебной защиты гражданских прав с обстоятельным их описанием дал профессор Синайский В.И. в своем замечательном учебнике русского гражданского права. Как и другие его современники, ученый прежде всего отмечает, что «внесудебная защита, как защита силами частного лица, есть исключение из правила о защите государственной властью» 2 . Отметим, что помимо описания и анализа правовых институтов, в которых выражается внесудебная защита прав, Синайский В.И.затрагивает вопрос о целесообразности допущения российским гражданским законодательством возможности внесудебной защиты гражданских прав, высказывая некоторые опасения по этому поводу. Касаясь включения в проект российского Гражданского уложения норм о самозащите и самопомощи, вслед за Германским гражданским уложением (раздел 6 Книги 1), Синайский В.И. пишет: «Не следует, однако, упускать из внимания культурности общества, высоты его правосознания, глубины правового чувства, ибо внесудебная защита в недостаточно благоприятных условиях грозит нарушением высшего блага - социального мира». В другом издании своего учебника ученый высказывается следующим образом: «Принципиально широкое применение внесудебной защиты желательно, при том, однако, непременном условии, чтобы такой самозащитой не нарушался социальный мир, в охрану которого создана судебная защита. Чем культурнее среда, тем шире должна быть внесудебная защита» 1 .

Профессор Синайский выделил три основных гражданско-правовых института, в которых выражается внесудебная защита гражданских прав: необходимая оборона, состояние крайней необходимости и дозволенное самоуправство, или самопомощь.

Необходимая оборона определяется Синайским В.И. как «право самозащиты, в целях охраны существующего юридического положения, на время лишь неправомерного нападения вменяемого лица» 2 . Он характеризует необходимую оборону как пассивную самозащиту (лицо охраняет свое право против насилия со стороны лица вменяемого) и выделяет следующие ее условия: 1) нападение, неправомерное (в смысле объективном, то есть независимо от представлений о правомерности как лица нападающего, так и обороняющегося) и наличное (нападение должно начаться или, по крайней мере, должно быть налицо угрожающее положение, за которым обыкновенно следует акт нападения), и 2) защита, пока длится нападение.

Состояние крайней необходимости, по определению Синайского В.И., «есть также самозащита, но от лиц невменяемых и вещей (в том числе и животных)». Таким образом, по его мнению, отличие состояния крайней необходимости от права необходимой обороны сводится к тому, что в первом случае нет противозаконности нападения, нет проступка. Здесь же Синайский В.И. критикует сенатское решение (выдержка из которого была приведена в самом начале настоящей статьи), где Сенат подводит под понятие крайней необходимости право контрагента, не обращаясь к суду, произвести необходимые действия и зачесть произведенные для того расходы взамен следующей по договору платы, вследствие неисполнения другим контрагентом вытекающих из договора обязанностей. По мнению Синайского В.И., здесь нет нападения, опасности, а значит, нет и состояния крайней необходимости.

Дозволенное самоуправство Синайский В.И. определил как 2право самопомощи, в целях восстановления юридического положения».

«Здесь, - указывает ученый, - в отличие от необходимой обороны, дело идет не об охране юридического положения, а именно о восстановлении его». Поэтому «самопомощь активна, агрессивна, и, как таковая, в особенности строго ограничивается правопорядком». Самопомощь, как указывает Синайский В.И., допустима: 1) при невозможности своевременно прибегнуть к власти и 2) при наличности опасения, что без немедленного вмешательства осуществление притязания станет невозможным или будет значительно затруднено.

Отмечая, что современные ему российские законы не знают вообще дозволенного самоуправства, или самопомощи, Синайский В.И. указывал, что «в отдельных случаях признана самопомощь и у нас». Здесь он приводит следующие примеры: по Уставу лесному (ст.690) «дозволяется лесному сторожу задерживать на месте самовольной порубки и вообще иного истребления леса скот, орудия и вещи лица, как и самое лицо». Здесь же. Синайский В.И приводит норму, разрешающую задерживать скот и птиц, причинивших или могущих причинить потраву либо иные повреждения земельным угодьям, которую, как указывалось выше, также рассматривали в качестве примера дозволенного (ненаказуемого) самоуправства Мейер Д.И. и Анненков К.Н..

Право удержания Синайский В.И., вслед за Анненковым К.Н., строго отличал от дозволенного самоуправства. Право удержания, по его определению, есть «признанная правопорядком возможность обязанного лица удерживать предмет исполнения, пока не будет удовлетворено его встречное требование, вытекающее из того же правоотношения», тогда как самоуправство есть «вторжение в чужую сферу».

Рассматривались проблемы самозащиты гражданских прав и в работах других российских ученых-юристов дореволюционного периода» 1 .

Подводя настоящий обзор к завершению, нельзя не упомянуть о проекте Гражданского уложения Российской империи, подготовленном к концу XIX - началу прошлого века специальной Редакционной комиссией, учрежденной императором Александром III в 1882 году. В этом замечательном памятнике российской цивилистической мысли, которому, к сожалению, так и не суждено было стать законом, воплотились научные разработки дореволюционных российских цивилистов, в том числе и в области исследования института самозащиты гражданских прав.

Институту самозащиты в проекте Гражданского уложения образца 1910 г. были посвящены нормы статей 99-101, находящихся в главе о способах охранения прав. В целом они соответствуют статьям 227-231 Германского гражданского уложения.

Статья 99 касалась необходимой обороны и была сформулирована следующим образом: «Каждому дозволяется необходимая оборона как для собственной своей защиты, так и для защиты других лиц от противозаконного посягательства на личность и имущество». С общим правилом ст.99 согласовывалась ст.2605 проекта, постановляющая, что «вред, причиненный кем-либо в пределах необходимой обороны против незаконного посягательства на личность или имущество его самого или других лиц, не подлежит возмещению» 1 .

Статья 100 проекта была посвящена крайней необходимости и гласила: «Не вменяется в вину нанесение вреда чужому животному или вообще чужой вещи, если оно было необходимо для отражения грозившей от них кому-либо опасности». Как указывалось в комментарии к проекту, разница между необходимой обороной и дозволенной защитой в состоянии крайней необходимости заключается в следующем. В первом случае причинивший вред освобождается от ответственности, поскольку действие нападавшего является противозаконным посягательством. Во втором же случае лицо, причиняя вред чужому имуществу с целью предотвратить вредные для себя последствия, несмотря на дозволенность такой самозащиты, действует для своей выгоды, поэтому обязано вознаградить ни в чем не повинного собственника имущества 2 .

Статья 101 проекта устанавливала право самопомощи: «Лицу, которому грозит опасность лишиться возможности осуществить принадлежащее ему право, и которое притом не имеет возможности получить своевременно помощь от местной власти, дозволяется задержание вещей лица обязанного для понуждения его к исполнению обязательства, а равно и задержание самого обязанного лица, если это необходимо для установления его самоличности. В случае задержания вещей лица обязанного, об этом должно быть заявлено немедленно местному суду одновременно с предъявлением иска и просьбою наложить арест на это имущество; в случае задержания лица обязанного, об этом должно быть немедленно заявлено ближайшему органу полиции».

В комментарии к статье подчеркивалось, что упоминаемое здесь право задержания вещей обязанного лица не имеет ничего общего с самоуправством - насильственным вторжением в чужую имущественную сферу. «Этот момент, делающий самоуправство с точки зрения общественного порядка недопустимым даже для ограждения законных прав, а потому и наказуемым... совершенно отсутствует при самопомощи, под которой понимается не захват, а задержание чужого имущества, т.е. удержание таких вещей должника, которые уже попали каким-либо образом во власть верителя или, по крайней мере, находятся в пределах его квартиры или его недвижимого имущества. Такое именно значение и выражено в тексте ст.101, устанавливающей не право самовольного захвата, а право задержания имущества должника».

Что касается права задержания самого должника, предусмотренного ст.101 проекта, то оно, как указывают авторы комментария, «не может иметь своей целью понуждения его к исполнению обязательств, а допускается лишь тогда, когда личность должника неизвестна и можно опасаться, что он скроется до установления его самоличности надлежащей властью». «Право задержания должника, - указывается далее, - отпадает во всех случаях, когда личность нарушителя права известна и, следовательно, лицо управомоченное может прибегнуть к другим способам защиты».

В качестве условия правомерности самопомощи проект устанавливал невозможность получения своевременной помощи от властных органов. «Текст ст.101 не оставляет сомнения в том отношении, что в ряду способов охранения гражданских прав самопомощь имеет лишь второстепенное и субсидиарное значение», - отмечали комментаторы».

Проект Гражданского уложения содержал и нормы, специально регулирующие удержание. Праву удержания в проекте была посвящена отдельная глава (ст.1642-1645). Статья 1642 содержала общую норму об удержании: «Лицо, обязанное передать особливо определенное движимое имущество, вправе удержать его у себя в виде обеспечения до тех пор, пока ему не будут возмещены произведенные им издержки на имущество либо причиненные имуществом убытки или же не будет представлено соответствующее обеспечение. Означенного права не имеет лицо, получившее вещь посредством недозволенного деяния».

В комментарии к ст.1642 разграничиваются право удержания, «составляющее своеобразный способ обеспечения требований», и случаи так называемой наступательной самозащиты. В качестве примера последней приводится самовольное задержание и затем удержание чужого имущества с целью понудить должника к исполнению, допускаемое не иначе как «по особому на каждый случай постановлению закона, определяющему вместе с тем условия его осуществления».

Авторами комментария подчеркивается, что осуществление права удержания может иметь место не иначе как в отрицательной форме - неисполнения обязательства, состоящего в передаче имущества. По мнению авторов, ни о каком положительном действии по осуществлению права удержания не может быть речи, следовательно, при допущении его для законодательства не возникает вопроса о каком-либо отступлении от общего законного порядка 1 .

При разработке проекта Гражданского уложения некоторыми членами Редакционной комиссии высказывались опасения в чрезмерном расширении пределов допустимой самозащиты. Так, при обсуждении ст.101 проекта член Комиссии Лыкошин А.И. полагал, что «насколько полезно позволить в самом законе защиту своих или чужих прав от противозаконных посягательств, в тесных притом пределах необходимой обороны, настолько было бы, напротив, опасно простирать это дозволение слишком далеко, распространив его и на такие случаи, когда речь идет не о защите собственной личности или имущества, а о задержании чужого имущества с целью понуждения должника к исполнению обязательства. Подобное правило предполагает, как необходимое условие, культурность населения, развитие в нем правосознания и известной дисциплины».

Вместе с тем большинство членов Комиссии полагали, что при надлежащей формулировке в законе права самопомощи осуществление его едва ли может быть сопряжено с теми опасностями, на которые указал А.И. Лыкошин. Как указывается в комментарии к проекту, «по убеждению большинства членов Редакционной комиссии, положительное признание в законе права совершения действий, необходимых для охраны другого, основанного на законе, права, может только содействовать укреплению в населении чувства законности и уважения к законно возникшему праву».

Таким образом, практически все российские цивилисты дореволюционного периода отмечали исключительный характер самозащиты гражданских прав, допускаемой лишь в тех случаях, «когда помощь со стороны государства может явиться слишком поздно».

Но относительно содержания понятия самозащиты в дореволюционной российской цивилистической доктрине не было единства. Не было и единой терминологии. Характеризуя это правовое явление, русские ученые помимо термина «самозащита» использовали также ряд других. Тем не менее, несмотря на отсутствие единого терминологического аппарата, можно выделить понятия, наполняемые различными авторами одинаковым содержанием.

Наиболее широкой правовой категорией, которая использовалась в трудах русских цивилистов, исследовавших самозащиту, являлось понятие внесудебных средств защиты и осуществления прав, противопоставляемое судебным (юрисдикционным) средствам.

Почти все ученые, работы которых рассмотрены выше, более или менее четко различают понятия самообороны (к которой русские цивилисты относили случаи необходимой обороны и крайней необходимости) и самоуправства. Определяли они эти понятия, а также их соотношение с категорией самозащиты, по-разному. Здесь точки зрения русских цивилистов можно классифицировать следующим образом.

Наиболее широко определил границы категории самозащиты Мейер Д.И. - по его мнению, самозащита включает в себя и самооборону («самоличное отражение посягательств на право»), и самоуправство («самоличное восстановление уже нарушенного права»). Нужно отметить, что к ненаказуемому самоуправству Мейер Д.И. относил, в числе других случаев, и право удержания.

Противоположная точка зрения получила отражение у Анненкова. К.Н. Этот ученый вкладывал в понятие самозащиты гораздо более узкое содержание, понимая под ней только самооборону. При этом данная позиция характеризуется резко негативным отношением к самоуправству. Можно отметить, что такое понимание рассматриваемого института основано на буквальном толковании положений действовавших в то время российских гражданских законов. Что касается права удержания, то Анненков К.Н., не относя его к самообороне, и строго отличал его от самоуправства, и называл «особым правом» в пользу держателя вещи.

Позиция, наиболее ярко выраженная в трудах Синайского В.И., сходна с точкой зрения Мейера Д.И., с той разницей, что Синайский В.И., судя по всему, не включал право удержания в категорию дозволенного самоуправства (которое он называл самопомощью), а рассматривал право удержания, так же как и Анненков К.Н., в отдельности. В принципе, такое понимание и получило отражение в проекте Гражданского уложения Российской империи.

В дореволюционной цивилистической доктрине практически не был разработан вопрос о возможности самозащиты прав, вытекающих из обязательственных отношений. В основном примеры, которые приводились учеными, касались самостоятельной защиты лицом своих прав, имеющих абсолютный характер. Вместе с тем приведенное в начале настоящей статьи сенатское решение свидетельствует о том, что судебная практика положительно относилась к самозащите обязательственных прав 1 .

2.2. Самозащита гражданских прав.

Самозащита впервые выделена в новом ГК (ст. 14) как особый способ защиты гражданских прав. Однако отдельные случаи самозащиты предусматривались и в ранее действовавшем гражданском законодательстве.

В частности, как устанавливалось в ст. 448 ГК 1964 года, «не подлежит возмещению вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, если при этом не были превышены ее предел». Статья 449 того же Кодекса указывает, что «вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть возмещен лицом, причинившим его». Одновременно предусмотрено: «Учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред».

Статья 14 ГК значительно расширяет возможности для правомерной самозащиты. Из нее вытекает, что для освобождения от ответственности за причинение вреда при самозащите достаточно соблюдения трех условий.

Во-первых, лицо, самостоятельно защищающее свое право, является бесспорным его обладателем.

Во-вторых, избранный лицом способ защиты должен быть соразмерен нарушению.

В-третьих, способ самозащиты не может выходить за пределы действий, необходимых для его применения. Отсутствие хотя бы одного из этих условий порождает у лица, против которого применяется самозащита, право на возмещение причиненных убытков.

Всем перечисленным признакам отвечает, в частности, один из выделенных ГК способов обеспечения обязательств – «удержание». Смысл удержания состоит в том, что кредитор, у которого оказалась вещь, подлежащая передаче должнику или указанному им лицу, имеет право в случаях, если должник не выполнил свое обязательство по оплате этой вещи или не возместил кредитору связанные с нею издержки и убытки, удерживать эту вещь. К такого рода самозащите может прибегнуть комиссионер, которому комитент не платит комиссионное вознаграждение, в отношении вещи, полученной комиссионером от третьего лица для комитента. Другой пример - удержание хранителем переданной ему вещи до уплаты причитающегося вознаграждения.

2.3. Необходимая оборона как способ самозащиты гражданских прав

Одним из способов самозащиты гражданских прав является необходимая оборона. Не подлежит возмещению вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, если при этом не были нарушены ее пределы (ст. 1066 ГК). Следовательно, необходимой обороной признаются такие меры защиты прав, которые причиняют вред их нарушителю, но не влекут обязанности обороняющегося по его возмещению, поскольку признаются правомерными (допустимыми).

Институт необходимой обороны является комплексным институтом, регламентированным как гражданским, так и уголовным правом. Содержание необходимой обороны в гражданском праве несколько шире, чем в уголовном. Если в уголовном праве под необходимой обороной понимаются действия, хотя и подпадающие под признаки состава преступления, но не признаваемые преступлением, то в гражданском праве к необходимой обороне относятся также действия, которые подпадают под понятие гражданского правонарушения, но не влекут за собой применения мер юридической ответственности.

Условия, при которых действия обороняющегося могут быть признаны совершенными в состоянии необходимой обороны, одинаковы как для уголовного, так и для гражданского права. Они относятся к нападению и защите. Для признания действий обороняющегося совершенными в состоянии необходимой обороны надо, чтобы нападение было действительным (реальным), наличным и противоправным.

Действительность (реальность) нападения означает, что нападение как таковое вообще имеет место. Оборона потому и называется обороной, что противодействует нападению. Поэтому если нет посягательства на чьи-либо права или интересы, то нет оснований говорить об обороне, а тем более о необходимой обороне. Факт нападения означает, что нападение уже началось либо налицо его непосредственная угроза.

Несколько сложнее вопрос о противоправности нападения. Ведь противоправным считается поведение, нарушающее нормы права. Однако не всякое противоправное поведение требует применения такого рода оборонительных мер. В уголовном праве необходимая оборона может иметь место только против такого правонарушения, которое законом рассматривается как преступное посягательство. Это же правило действует и применительно к необходимой обороне по гражданскому праву. Она недопустима против правонарушений, не являющихся действиями уголовно наказуемого характера, хотя и подпадающих под признаки гражданского правонарушения.
Необходимая оборона представляет собой прежде всего один из способов защиты прав и интересов обороняющегося лица. Но оборона будет признана необходимой, если подобного рода действиями защищаются интересы государства и общества, права и законные интересы других лиц. При этом действия обороняющегося должны быть направлены именно против нападающего лица, но не против других лиц, например родственников или близких нападавшего.

Основным условием признания действий необходимой обороной является недопустимость превышения ее пределов.

Відповідно до п. 2 ст. 14 ГК способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Превышение пределов необходимой обороны возможно в отношении выбора средств защиты, интенсивности обороны и ее своевременности. Превышением пределов необходимой обороны может быть явное несоответствие средств защиты характеру и опасности нападения. Однако это несоответствие не следует понимать механически; нужно учитывать степень и характер опасности, силы и возможности обороняющегося, а также волнение, которое возникает у последнего в такой сложной обстановке.

Превышением пределов обороны может быть превышение интенсивности защиты над интенсивностью нападения. Например, излишняя поспешность или чрезмерная активность в применении оборонительных средств, когда речь идет об угрозе нападения. Несвоевременность использования оборонительных средств может быть связана не только с поспешностью, но и с их применением после того, как нападение закончилось и ничем не грозит обороняющемуся.
Правовыми последствиями действий в состоянии необходимой обороны с точки зрения гражданского права является то, что причиненный нападавшему вред не подлежит возмещению. Иначе решается этот вопрос при превышении пределов необходимой обороны, поскольку речь идет уже о неправомерных действиях, влекущих гражданско-правовую ответственность. Но и здесь учитывается посягательство потерпевшего на законные интересы оборонявшегося лица, хотя бы и превысившего пределы необходимой обороны.

2.4. Действия в условиях крайней необходимости как способ самозащиты гражданских прав

Одним из способов самозащиты гражданских прав являются действия управомоченного лица в условиях крайней необходимости.

Под действиями, совершенными в состоянии крайней необходимости, понимаются такие действия, которые предпринимаются лицом для устранения опасности, угрожающей самому причини-телю вреда или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена иными средствами (ст. 1067 ГК). Указанные действия допустимы, если причиненный вред менее значителен, чем вред предотвращенный. Как и при необходимой обороне, действия в условиях крайней необходимости могут предприниматься не только как средство самозащиты прав и интересов управомоченного лица и других лиц, но и для защиты интересов государства и общества (п. 1 ст. 39 УК РФ).

В отличие от необходимой обороны, при крайней необходимости опасность для управомоченного лица (либо государства, общества, третьих лиц) возникает не из-за действий тех лиц, которым причиняется вред, а вследствие стихийных бедствий, неисправности механизмов, особого состояния организма человека, например вследствие болезни, и т. п. Она может возникнуть и в результате преступного поведения другого лица, например при причинении вреда имуществу граждан в ходе преследования преступника.

Особенность действий в состоянии крайней необходимости состоит в том, что в таких условиях лицо вынуждено использовать средства, связанные с причинением вреда. При этом в одних случаях причинение вреда может быть необходимой мерой предотвращения большей опасности, тогда как в других случаях вред может быть лишь сопутствующим явлением, которое может наступить или не наступить. Если при необходимой обороне вред причиняется непосредственно нападающему, то действиями в условиях крайней необходимости вред причиняется третьему лицу. Поэтому в силу ст. 1067 ГК такой вред по общему правилу подлежит возмещению причинившим его лицом. Но, поскольку действие в условиях крайней необходимости рассматривается законом как правомерное, хотя и вредоносное, учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как третье лицо, так и причинившего вред. Например, спасая тонувшего в реке гражданина, другой гражданин использовал стоявшую у берега лодку, из которой предварительно выбросил в воду находившееся в ней чужое имущество. Обязанность по возмещению причиненного им вреда была возложена судом на спасенного, неосторожно купавшегося в опасном месте.

При применении мер самозащиты в условиях крайней необходимости лицо не должно превышать пределы крайней необходимости. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожающей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный (п. 2 ст. 39 УК РФ). С точки зрения гражданского права это означает, что лицо, превысившее пределы крайней необходимости, должно безусловно возместить причиненный вред.

Глава 3. Проблема определения места самозащиты в системе средств защиты гражданских прав

Самозащите гражданских прав редко уделяется значительное внимание - этот способ защиты субъективных прав нередко «маскируется» под иные правовые конструкции. В то же время внимательное изучение соответствующих норм ГК РФ позволяет выявить принципиальные противоречия их с конституционными положениями о гарантиях защиты прав и свобод.

Ряд цивилистов, исследовавших институт самозащиты права, пришел к выводу о несовершенстве норм ст.12 и 14 ГК РФ 1 , в частности, в части места самозащиты в системе средств защиты гражданских прав.

Действительно, позиция законодателя, закрепленная в ст.12 ГК РФ, где самозащита включена в перечень способов защиты гражданских прав, является не вполне точной. Способ - это конкретное действие или система действий, направленных на достижение чего-либо (в данном случае - защиты права). Норма ст.14 ГК РФ лишь указывает на определенный порядок осуществления защиты прав, а не на конкретный способ такой защиты. Самозащита может осуществляться различными способами и является более общим понятием.

Как пишет Эрделевский А.М., «установление конкретного способа защиты предполагает ответ на вопрос о том, какими именно действиями осуществляется защита, но не о том, кто совершает эти действия. Упоминание в ст.12 о самозащите прав говорит лишь о дозволении субъекту, чьи права нарушены (потерпевшему), выступать в качестве защитника этих прав» 2 . Кораблева М. С. отмечает, что трудно поставить самозащиту права в один ряд с другими способами защиты гражданских прав, предусмотренными ст.12 ГК РФ, поскольку это юридические категории разного уровня. Сергеев А.П., не соглашаясь с квалификацией самозащиты в качестве способа защиты прав, указывает: «... здесь смешаны близкие, но отнюдь не совпадающие понятия - способ и форма защиты гражданских прав. Самозащита гражданских прав с позиций теории - это форма их защиты, допускаемая тогда, когда потерпевший располагает возможностями правомерного воздействия на нарушителя, не прибегая к помощи судебных или иных правоохранительных органов» 1 . Свердлик Г.А. и Страунинг Э.Л. также называют самозащиту «самостоятельной формой защиты гражданских прав» 2 .

Критикуя позицию законодателя, некоторые из указанных авторов сходятся на том, что необходимо исключить самозащиту из перечня способов защиты гражданских прав (ст.12 ГК РФ), поскольку она таковым не является 3 . Оставляя в стороне вопрос о том, является ли самозащита самостоятельной формой защиты гражданских прав или она занимает в системе средств защиты прав иное место, попытаемся путем анализа норм Конституции РФ и ГК РФ проследить, какие последствия повлечет за собой исключение самозащиты права из ст.12 ГК РФ.

Необходимо отметить, что ст.12 ГК РФ заканчивается формулировкой: «иными способами, предусмотренными законом». Таким образом, перечень способов защиты гражданских прав, закрепленный названной статьей, хотя и открыт, но в то же время ограничен только теми, которые предусмотрены законом.

Представляется, что предусмотреть в законе все способы самозащиты просто невозможно в силу разнообразия ситуаций, в которых может потребоваться ее применение. Как совершенно справедливо отмечает Кораблева М.С., некоторые из таких способов на сегодняшний день могут быть и не известны действующему правопорядку и найдут свое выражение с дальнейшим развитием экономики и права 1 .

Обратимся теперь к ч.2 ст.45 Конституции РФ, которая гласит: «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». Сопоставив эту норму с формулировкой, которая содержится в конце ст.12 ГК РФ: «иными способами, предусмотренными законом», можно увидеть принципиальное различие. Часть 2 ст.45 Конституции РФ не дает оснований говорить о том, что допускаемые способы защиты лицом своих прав должны быть предусмотрены законом, а лишь говорит о том, что такие способы должны быть законом не запрещены.

Возможны два понимания указанной нормы Конституции РФ. Согласно первому из них ч.2 ст.45 Конституции РФ распространяется на все случаи защиты прав - как с использованием мер государственного принуждения, так и самостоятельно управомоченным лицом без обращения к юрисдикционным органам (в порядке самозащиты). Такое толкование ч.2 ст.45 приводит к выводу о несоответствии ст.12 ГК РФ указанной норме Конституции РФ.

Однако если исходить из презумпции добросовестности законодателя, следует признать предпочтительным другое понимание нормы ч.2 ст.45 Конституции РФ, которое заключается в том, что речь в ней идет только о случаях самостоятельной защиты лицом своих прав. Как указывает Шейнин Х.Б., ч.2 ст.45 служит как бы дополнением ч.1 той же ст.45 Конституции, где установлено: «Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в РФ гарантируется». «Наряду с обеспечением государственной защиты прав и свобод граждан, - пишет далее указанный автор, - она (ч.2 ст.45. - Д.Н.) легализует и поощряет их инициативу, самостоятельное совершение каждым не запрещенных законом активных действий, направленных на защиту своих прав и свобод» 2 .

Исходя из такого толкования, полная свобода в выборе способов защиты прав при условии, что такие способы прямо не запрещены законом, имеет место только в случаях самозащиты. Если же защита осуществляется юрисдикционными органами, государство может ограничить круг применяемых такими органами способов защиты прав лишь теми, которые специально предусмотрены законом, что и сделано в ст.12 ГК РФ. Необходимость такого ограничения объясняется в цивилистической доктрине следующим образом: «Осуществление всякого субъективного права, - писал Грибанов В.П., - а тем более его осуществление путем применения к обязанной стороне мер государственно-принудительного характера, всегда затрагивает не только интересы самого управомоченного лица, но и интересы... обязанной стороны, а в ряде случаев также и интересы третьих лиц» 1 . Отсюда вытекает необходимость установления границ юрисдикционной защиты субъективных гражданских прав, которой и руководствовался законодатель, закрепляя в ст.12 ГК РФ исключение из присущего гражданскому праву принципа диспозитивности. Как утверждает Рожкова М.А., установление таких границ «имеет направленностью ограничение не права на защиту, но способов защиты права с целью не допустить злоупотреблений: как и любое субъективное право, право на защиту должно иметь определенные пределы» 2 .

Вышеизложенное приводит к следующему выводу - если просто исключить самозащиту права из перечня способов защиты гражданских прав, ГК РФ придет в несоответствие с Конституцией РФ. Рассматриваемый пример лишний раз подтверждает, с какой осторожностью нужно относиться к тексту закона. Тем более это относится к Гражданскому кодексу - системному нормативному правовому акту, все элементы которого строго взаимозависимы и связаны между собой 3 .

Висновок

Таким образом, самозащита - это один из способов защиты гражданских прав. Для него характерно то, что субъект гражданского права защищает себя собственными действиями. У порівнянні з іншими засобами захисту це захист без звернення до суду або інший орган, що здійснює захист цивільних прав.

Статья 14 ГК РФ допускает использование данного способа при наличии в совокупности трех условий: а) нарушения права или возможности (опасности) его нарушения; б) необходимости пресечения (предупреждения) нарушения; в) применения мер, соответствующих характеру и содержанию правонарушения.

Этим условиям отвечает защита прав и интересов собственными силами при захвате имущества и иных противоправных действиях нарушителя. Действия обладателя права в защиту личных и имущественных прав не признаются противоправными, если они совершены в состоянии необходимой обороны. По Уголовному кодексу (ст.37) необходимая оборона - это защита личности и прав обороняющегося от общественно опасных посягательств. В соответствии со ст.1066 ГК вред, причиненный при самозащите в состоянии необходимой обороны без превышения ее пределов, не подлежит возмещению.

Возможно применение мер самозащиты и в состоянии крайней необходимости, которую ст.1067 ГК трактует как опасность, угрожающую самому обладателю прав или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена иными средствами.

Такие действия, как и действия в состоянии необходимой обороны, ГК не признает противоправными. Однако если в состоянии крайней необходимости причинен вред, то он, как правило, подлежит возмещению. Самозащитой действия в состоянии крайней необходимости могут признаваться, если ценность защищенных прав превышает причиненный вред. Например, огнестрельное ранение грабителя фруктов в саду едва ли может рассматриваться как действие, соразмерное нарушению.

Судебная практика не признает самозащиту правомерной, если она явно не соответствует способу и характеру нарушения и причиненный (возможный) вред является более значительным, чем предотвращенный 1 .

Одним из проявлений самозащиты можно признать удержание имущества кредитором несмотря на то, что ГК трактует это действие как один из способов обеспечения исполнения обязательств. Удержание вещи допускается, пока обязательство не будет исполнено. Кроме того, требования кредитора, удерживающего вещь, могут быть удовлетворены из стоимости этой вещи. В таких случаях обладатель имущественных прав защищает свои права и интересы собственными действиями, не обращаясь к суду.

Список використаних джерел та літератури

  1. Цивільний кодекс Російської Федерації. Частина перша: Федеральний закон № 51-ФЗ від 30 листопада 1994 року в ред. Федерального закону № 22-ФЗ від 21 березня 2005 року / / Російська газета. 1994. 8 грудня; 2004. 3 липня.

  2. Анненков К. Система російського цивільного права. Т.1. Введение и Общая часть. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1894.

  3. Басін Ю.Г. Основы гражданского законодательства о защите субъективных гражданских прав // Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик. Саратов, 1971.

  4. Богданова Є.Є. Журнал российского права, № 6, июнь 2003 г.

  5. Брагінський М.І. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Фонд "Правовая культура", 1995.

  6. Гамбаров Ю.С. Курс цивільного права. Т. I. Частина Загальна. СПб., 1911.

  7. Цивільне право. Підручник. Частина 1 / За ред. А.П. Сергєєва, Ю.К. Толстого. М.: 1997.

  8. Громадянське Покладання. Проект высочайше утвержденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения / Под ред. І.М. Тютрюмова. Сост. А.Л. Саатчиан. СПб.: Вид. кн. магазина "Законоведение", 1910.

  9. Грибанов В.П. Межі здійснення і захисту цивільних прав / В кн.: Здійснення і захист цивільних прав. М., 2000.

  10. Добровольський О.О., Іванова С.А. Основні проблеми позовної форми захисту права. М.: Изд-во МГУ, 1979.

  11. Законы гражданские (Свод Зак. т.X, ч.1, изд. 1914 г.): С разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов, извлеченными из научных трудов по гражданскому праву и судопроизводству (по 1 февраля 1915 года). В 2 т.Т.1 / Сост. І.М. Тютрюмов. 5-е вид., Испр. і доп. Пг.: Изд. юрид. кн. магазина И.И. Зубкова под фирмою "Законоведение", 1915.

  12. Катков М. Право удержания в римском праве. Киев, 1910; Курдиновский В.О владении по началам Российского законодательства // Юридические Известия. 1914. N 3; Покровский И. Основные вопросы владения в германском гражданском уложении // Вестник Права. 1899. N 1; Фельдштейн Г.О необходимой обороне // Журнал Министерства Юстиции. 1899. N 5.

  13. Клейн Н.І. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред.. Садикова О.Н. М.: Юринформцентр, 1995.

  14. Коментар до Конституції РФ / Заг. ред. Ю.В. Кудрявцева. М.:, 1996..

  15. Корабльова М.С. Цивільно-правові способи захисту прав підприємців: Автореф. дис .... к. ю. н. М., 2002.

  16. Корабльова М.С. Захист цивільних прав: нові аспекти / / В кн.: Актуальні проблеми цивільного прав / За ред. М.І. Брагінського. М.: 1998.

  17. Мейєр Д.І. Русское гражданское право: В 2 ч. По исправленному и дополненному 8-му изд. 1902. Вид. 2-е, испр. М.: Статут, 2000.

  18. Новак Д. В. Журнал российского права, № 2, февраль 2003 г.

  19. Новак Д. Экономика и жизнь, № 30, июль 2003 г.

  20. Ожегов С.І. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведової. 14-е изд., стереотипное. М., 1983.

  21. Рожкова М.А. Основні поняття арбітражного процесуального права. М., 2003.

  22. Рясенцев В.А. Осуществление и защита гражданских прав // Советское гражданское право: Учебник: В 2 ч. Ч.1 / Под ред. В.А. Рясенцева. М.: Юридична література, 1986.

  23. Свердлик Г.А., Страунінг Е.Л. Захист і самозахист цивільних прав: Навчальний посібник. М.: Лекс-книга, 2002.

  24. Сергєєв А.П. Право інтелектуальної власності в Російській Федерації. М.: ТЕИС, 1996.

  25. Синайський В.І. Російське громадянське право. Вып.I. Загальна частина. Речове право. Авторське право. Издание второе, испр. і доп. Киев: Типо-Литография "Прогресс", 1917.

  26. Советское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т.1 / Под ред. О.А. Красавчикова. 3-тє вид., Ісп. і доп. М.: Высшая школа, 1985.

  27. Стоякін Г.Я. Меры защиты в советском гражданском праве: Дисс.: канд. юрид. наук. Свердловськ, 1973.

  28. Хохлов В.А. Відповідальність за порушення договору з цивільного права. Тольятти, 1997.

  29. Ерделевскій А.М. Самозахист цивільних прав / / Юридичний світ. 1998. № 8.

1 Советское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т.1 / Под ред. О.А. Красавчикова. 3-тє вид., Ісп. і доп. М.: Высшая школа, 1985. С.95-97.

2 Добровольский А.А., Иванова С.А. Основні проблеми позовної форми захисту права. М.: Изд-во МГУ, 1979. С.25.

1 Цивільне право: Підручник. Ч.1. Вид. 2-е, перероб. і доп. / Под ред. А.П. Сергєєва, Ю.К. Толстого. М.: ТЕИС, 1996. С.268-270.

2 Там же. С.270.

3 Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Захист і самозахист цивільних прав: Навчальний посібник. М.: Лекс-книга, 2002. С.37.

4 Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Захист і самозахист цивільних прав: Навчальний посібник. М.: Лекс-книга, 2002. С.37.

1 . Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Захист і самозахист цивільних прав: Навчальний посібник. М.: Лекс-книга, 2002. С.37.

1 Свердлык Г. .А., Страунинг Э. Л. Указ. Соч. С.179.

1 Сергеев А.П. Указ. Соч. С.271.

1 Ожегов С.І. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведової. 14-е изд., стереотипное. М., 1983. С.674.

2 Сергеев А.П. Право інтелектуальної власності в Російській Федерації. М.: Теис, 1996. С.359.

3 Сергеев А.П. Защита гражданских прав. С.270.

1 Хохлов В.А. Відповідальність за порушення договору з цивільного права. Тольятти, 1997. С.93-98.

2 Там же. С.99.

3 Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Указ. соч. С.10.

1 Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Указ. соч. С.146.

2 Грибанов В.П. Межі здійснення і захисту цивільних прав. М.: Статут, 2000. С.168; Рясенцев В.А. Осуществление и защита гражданских прав // Советское гражданское право: Учебник: В 2 ч. Ч.1 / Под ред. В.А. Рясенцева. М.: Юридична література, 1986. С.265-266.

1 Брагінський М.І. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Фонд "Правовая культура", 1995. С.56; Клейн Н.И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. О.Н. Садикова. М.: Юринформцентр, 1995. С.35.

2 Стоякин Г.Я. Меры защиты в советском гражданском праве: Дисс.: канд. юрид. наук. Свердловськ, 1973. С.82.

3 Басин Ю.Г. Основы гражданского законодательства о защите субъективных гражданских прав // Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик. Саратов, 1971. С.36-37.

1 Богданова Е.Е. Журнал российского права, № 6, июнь 2003 г.

1 Законы гражданские (Свод Зак. т.X, ч.1, изд. 1914 г.): С разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов, извлеченными из научных трудов по гражданскому праву и судопроизводству (по 1 февраля 1915 года). В 2 т.Т.1 / Сост. І.М. Тютрюмов. 5-е вид., Испр. і доп. Пг.: Изд. юрид. кн. магазина И.И. Зубкова под фирмою "Законоведение", 1915. С.773.

1 Анненков К. Система русского гражданского права. Т.1. Введение и Общая часть. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1894. С.566).

2 Мейєр Д.І. Русское гражданское право: В 2 ч. По исправленному и дополненному 8-му изд. 1902. Вид. 2-е, испр. М.: Статут, 2000. С.301-302.

3 Мейєр Д.І. Указ. соч. С.302.

1 Анненков К. Указ. соч. С.564.

1 Гамбаров Ю.С. Курс цивільного права. Т. I. Частина Загальна. СПб., 1911. С.400.

2 Синайский В.И. Російське громадянське право. Вып.I. Загальна частина. Речове право. Авторське право. Издание второе, испр. і доп. Киев: Типо-Литография "Прогресс", 1917. С.131.

1 Синайский В.И. Російське громадянське право. М.: Статут, 2002. С.184.

2 Синайский В.И. Російське громадянське право. Вып.I. Вид. второе, испр. і доп. Киев, 1917. С.132.

1 Катков М. Право удержания в римском праве. Киев, 1910; Курдиновский В.О владении по началам Российского законодательства // Юридические Известия. 1914. N 3; Покровский И. Основные вопросы владения в германском гражданском уложении // Вестник Права. 1899. N 1; Фельдштейн Г.О необходимой обороне // Журнал Министерства Юстиции. 1899. N 5.

1 Гражданское Уложение. Проект высочайше утвержденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения / Под ред. І.М. Тютрюмова. Сост. А.Л. Саатчиан. СПб.: Вид. кн. магазина "Законоведение", 1910.

2 Гражданское Уложение. Проект / Под ред. І.М. Тютрюмова. Т.1. СПб., 1910. С.105-106.

1 Гражданское Уложение. Проект / Под ред. І.М. Тютрюмова. Т.2. СПб., 1910. С.236

1 Новак Д. В. Журнал российского права, № 2, февраль 2003 г.

1 Ерделевскій А.М. Самозахист цивільних прав / / Юридичний світ. 1998. № 8. С.45.

2 Кораблева М.С. Захист цивільних прав: нові аспекти / / В кн.: Актуальні проблеми цивільного прав / За ред. М.І. Брагінського. М.: 1998. С.90.

1 Цивільне право. Підручник. Частина 1 / За ред. А.П. Сергєєва, Ю.К. Толстого. М.: 1997. С.270.

2 Свердлык Г.А. Страунінг Е.Л. Захист і самозахист цивільних прав: Учеб. посібник. М., 2002. С.168.

3 Кораблева М.С. Цивільно-правові способи захисту прав підприємців: Автореф. дис .... к. ю. н. М., 2002. С.22; Свердлык Г.А. Страунінг Е.Л. Указ. соч. С. 168; Эрделевский А.М. Указ. соч. С.45.

1 Кораблева М.С. Захист цивільних прав: нові аспекти. С.97.

2 Комментарий к Конституции РФ / Общ. ред. Ю.В. Кудрявцева. М.:, 1996. С.205.

1 Грибанов В.П. Межі здійснення і захисту цивільних прав / В кн.: Здійснення і захист цивільних прав. М., 2000. С.104.

2 Рожкова М.А. Основні поняття арбітражного процесуального права. М., 2003. С.63.

3 Новак Д. Экономика и жизнь, № 30, июль 2003 г.

1 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 6/8

Додати в блог або на сайт

Цей текст може містити помилки.

Держава і право | Курсова
179.2кб. | скачати


Схожі роботи:
Підстави виникнення цивільних прав та обов язків Здійснення цивільних прав та виконання цивільн
Суб єкти цивільних прав та обов язків Фізичні особи як учасники цивільних правовідносин
Об`єкти цивільних прав 3
Захист цивільних прав
Об`єкти цивільних прав
Об єкти цивільних прав
Об`єкти цивільних прав 2
Захист цивільних прав
Строки здійснення цивільних прав
© Усі права захищені
написати до нас