Андрей Иванов
(При участии Стаса Жиркова)
С УЧИЛИЩА
Пьеса
Действующие лица:
Танька
Сережа
Костя
Егор – отец Таньки
Лариса – мать Сережи
Славик
Вероничка
Ренат
Акт I
Сцена 1
Задний фасад грязной рыбной палатки. Заплеванный асфальт, помойная урна, из которой торчит оборванная театральная афиша. Появляется ТАНЬКА – юная и очень красивая. Танька очень волнуется. Она достает сигареты, выуживает одну, мнет в пальцах. Садится на корточки, достает телефон. Закуривает. Выбирает номер, жмет «Вызов», пугается, долбит пальцем по кнопке «Отмена», закашливается. Вскакивает, ходит туда-сюда. Останавливается. Отдыхает. Снова садится на корточки. С видом, полным решимости, все же набирает номер. С ужасом на лице, прижимает к уху мобильник.
ТАНЬКА: Алё!... Сергей Романович? Я – с училища!... Здрасте! Ну, кароч, с колледжа торгового на Толбухина! А вы у нас философию с недавно ведете! Философию - Аристотель, Сапокл, кароч… Не, ни по какому вопросу… Не, ну как… А вы меня узнали? (расцветает) Узнали? Нет? А чо? .. (пауза) Танька!…Группа 115-33. Я все время… Не, я на все пары ходила… Я, кароч, под бородой сидела все время… Ну, под «Бородой» - там, в 10 кабинете, помните, возле окна мужик висит… Ну, в рамке мужик… Картина, кароч. Борода, Маркс-хуяркс… Ой, извините! Я обычно не матюкаюсь! Это я просто… Ну да, ну да, русая, русая! (радуется) Русая, под «Бородой» сидела… Узнали? Зэба…
Из заднего фасада палатки высовывается ВЕРОНИЧКА. У нее огромные серьги и браслеты на запястьях. ВЕРОНИЧКА жует жвачку.
ВЕРОНИЧКА: (шипит) Танька!
ТАНЬКА: Ну кароч… Я вам звоню, знаете че…
ВЕРОНИЧКА: (шипит) Танька, блять!
ТАНЬКА: Щас, Сергей Романович, извините, я прошу, подождите минуту… пожалуйста… (прижимает трубку к груди. ВЕРОНИЧКЕ, яростно) Чо надо тебе?!
ВЕРОНИЧКА: «Чо надо», блять! Ты заебала, иди работай, у меня очередь!
ТАНЬКА: Сама иди работай! Че, не видишь - телефонный разговор!
ВЕРОНИЧКА: Да ты заебала! Разговор!
ГОЛОС: Девушка, а карп по 25 – что, дохлый?
ВЕРОНИЧКА: (за палатку) Не, задремал! Не дохлый, а свежий! Че мы, с машины торгуем?
ГОЛОС: Да вы хоть как-нибудь торгуйте!
ВЕРОНИЧКА: (Таньке) Я хозяину скажу, как ты работаешь!...
ТАНЬКА: Я тебе прическу ща вырву, гнида! Сюда иди!
ВЕРОНИЧКА: Манда больная.
ВЕРОНИЧКА скрывается в палатке. ТАНЬКА прикладывает к уху трубку.
ТАНЬКА: Алё! Сергей Романович! Вы извините меня пожалуйста… Я просто… Реферат ща, кароч, пишу. Ага, в библиотеке. Тут тихо надо. Я с вами говорила, а мне эта, кароч, такая, библиотекарша: тихо будь! Ну я выходила долго, поэтому молчала. Извините. Ну а… На понедельник реферат, да, про Сапокла… Я это… Хотела спросить у вас, как оформить реферат-то? Там, может, фотку какую на первую страницу? Нет? А чо? Ну ладно. А сколько там от краев отступать? Не важно? А чо? Ну ладно… Не, а рефераты нам же надо руками писать… А вы примете? А, ну тогда я распечатаю с принтера. Просто нас все рефераты заставляют руками писать. А вы разрешаете. (улыбается). ПАУЗА А вы «Вконтакте» есть? Не, ну я так, просто спросила, кароч… Просто я «Вконтакте» есть… У меня там 1030 друзей. И 650 подписчиков – ну это те, которые дебильные комменты под фотки пишут. Я поудаляла. «Фейсбук?» А, не, меня там нету – там как то сложно все. Че-та я не вдупляю «Фейсбук». Там лайки странные какие-то. Да? Ну вы же умный такой. Поэтому любите «Фейсбук». А я знаете, что люблю, Сергей Романович? Театр люблю. Только не с кем сходить все время. Все время собираюсь, кароч, в театр, и все время не с кем сходить… Ну, тупые все просто. Какой им театр, правда? (смеется) На что? Ну это… Вот, хотела сходить на этот… (подходит к урне, достает афишу смотрит) «Отелло». И не с кем все время, кароч… Не видели?... А я тоже не видела. Не знаю, «Отелло» интересное, наверно… ПАУЗА Да не, все. Ниче не хотела больше сказать… Ну как… Ну я же вам про реферат звонила… Ну вообще… Кароч, не совсем про реферат… Вы, знаете, Сергей Романович… Вот вы нам про Сократа говорили. Что он типа такой: «Заговори, чтобы я тебя увидел». Ну вот я, говорю…
Сцена 2
Барбершоп. В кресле перед зеркалом сидит Славик – напомаженный бородатый красавец в парикмахерской пелерине. Над его прической колдует Барбер Ренат. Рядом, в соседнем кресле сидит Сережа –парень подчеркнуто интеллигентного вида. Рядом – сережин стакан с виски. Барбер Ренат иногда поит Славика виски из бутылки. Сережа выключает мобильный телефон, кладет его в карман. Тяжело смотрит на себя в соседнее зеркало. ПАУЗА.
СЛАВИК: Сереж.
СЕРЕЖА: М.
СЛАВИК: Че-кого там у тебя.
СЕРЕЖА: Ай, гопота моя из хабзы звонИт… (тревожно смотрит на Славика) ЗвОнит.
СЛАВИК: Вообще «звонИт». Но это Марлезонов тебе за «звОнит» не нальет. А мне то что, я налью. Мы же друзья. Ренат, налей Сереже…
БАРБЕР РЕНАТ: Яволь. (наливает Сереже)
ПАУЗА
СЕРЕЖА: Слушай, Славик. Можно спросить тебя?
СЛАВИК: Почему ты такое спрашиваешь. Мы же друзья, Сереж. Конечно можно спросить. Спрашивай.
СЕРЕЖА: Про ваш криэйтив хаб, помнишь, ты говорил?...
СЛАВИК: Ренат, только бороду потом «Уормингом» намажь, а то этот ваш «Оушен» чиповый, амбре у него непонятно какое…
БАРБЕР РЕНАТ: Яволь.
СЕРЕЖА: …Что типа лекции там вести…
СЛАВИК: …Как у шампуня «Кря-кря» амбре такое, из моего детства шампунь, советский. Очень такой жирный запах, густой, знаешь?… Прямо тошнит от этого амбре.
БАРБЕР РЕНАТ: А меня от всего советского блювать тянет.
СЛАВИК: Ахаха, Ренат, ну ты сказал - блювать… Извини, Сереж, что? Хаб?
СЕРЕЖА: Ну да, лекции там вести, по философии, например. Ну… Воркшопы. Так вот, я бы мог… Знаешь, стильно-модно-молодежно, с инфографикой и смехуечками. Соберем городских хипста…
СЛАВИК: Ой, Сереж, не смеши, какие тут у нас хипста… У нас тут только кризис. Тут какой был кейс: на хороший душевный хаб нужно бабло, понимаешь? Поэтому пока мы гоним не от сердца, а то, что продается хорошо, Сереж. Там, типа… «Как из пластиковой бутылки и говна сделать успешный стартап», или коучинг, там, психология… «Как стать Тимом Куком, если ты обычное мудло из Серебрянки»… Ну, в смысле, не пидаром, а директором Apple… Извини, Ренат… Ну, и в таком духе. И, сорян, Сереж, туда уже припряжены ребятки из Камарильи. Ты мне друг, Сереж. Но философия… Ты же про стартапы не сможешь?
СЕРЕЖА: Ну вообще я могу надрочиться…
СЛАВИК: Сереж, нам нужно профессионально.
СЕРЕЖА: Понятно. (пьет виски)
СЛАВИК: Ренат, сисечку.
БАРБЕР РЕНАТ: Яволь. (поит СЛАВИКА виски из бутылки, СЛАВИК крякает)
СЛАВИК: Ты лучше расскажи про гопницу из хабзы… Че, в театр зовет?
СЕРЕЖА: Ну как, «зовет»… Она малая совсем.
СЛАВИК: Так что, правда? К тебе шабановская шкура подкатывает?
СЕРЕЖА: Ну ты подумай про лекции, окей? Вдруг…
СЛАВИК: Сережа. Я понимаю, что ты хочешь в Камарилью. Что ты хочешь приработок. Понятно, ПТУ-шная зарплата... Ты мне – друг, Сереж… И я то в целом не против. Марлезонов будет против, конечно, но он просто нигилист… Но ты же понимаешь – Камарилья – это больше чем круг друзей. Камарилья – это братство. Братство успешных людей. Братство, которое, кстати, платит дикие деньги за аренду лофта, где хаб наш располагается…
СЕРЕЖА: Так папа же твой платит…
СЛАВИК: Опционально - платит братство, Сереж. Это вообще не важно, кто платит. Это немного, может, пафосно и цинично звучит… Но, Сереж… Ты… Понятно, что Камарилья может тебе дать. А что ты можешь дать Камарилье?
ПАУЗА
СЛАВИК: Ой, такой разговор у нас, я аж вспотел. Ренат…
РЕНАТ: Яволь. (поит СЛАВИКА из бутылки)
СЛАВИК: А что за неотложка, Сереж? Зачем тебе так сильно надо?
СЕРЕЖА: Да просто хочу все поменять. Просто все вот уже где!
СЛАВИК: Понимаю.
СЕРЕЖА: Хочется денег заработать и съебать на сраном тракторе отсюда.
СЛАВИК: Понимаю, Сереж. А куда?
СЕРЕЖА: На Мальту. Там эмигранты нужны. Программы всякие есть. И гранаты осенью вот такие!
СЛАВИК: Понимаю, ты молодец, Сереж. Звучит, как план. Тут нечего ловить. Я бы и сам свалил к гранатам. Но бизнес держит пока…
СЕРЕЖА: А меня, понимаешь, не держит ничего. Все бесит. Куда бы не уехать – везде будет лучше. Сайлент-Хилл какой-то, а не страна. Серость везде. И шапки эти.
СЛАВИК: Какие шапки?
СЕРЕЖА: Шапки эти вязаные на женщинах в автобусе. Знаешь, такие корявые шапки уродливые, к ним бусины пришиты. Такие… жуткие, советские. Я когда маленький был, ко мне доктор приходила в такой шапке – делать уколы. Она ее не снимала в помещении. Все ходили в меховых, а она – в вязаной. Что это за мудацкая советская привычка – шапки не снимать в помещении? ПАУЗА. И она колола эти уколы. Больно было. Я когда вижу эти шапки сейчас в автобусах, на улицах– это что-то такое про болезнь, про боль, про беспросветность.
СЛАВИК: (драматично) Да, Сереж, мы больны… Общество делает нас…
СЕРЕЖА: Я не могу больше эти шапки видеть. Не могу больше этот сталинский ампир, это колхозанство… «Хутка-смачна» это ебаное… Мне сон снился на прошлой неделе. Помнишь, златку? Такую с обрезками колбасы и майонезом? Мне снится, короче, что меня продают златке. А златка – это такое чудовище огромное, и у нее голова как такая пасть майонезная, состоящая из двух этих златок. Она такая хмурится, недовольная, пузыри пускает. Торгуется за меня – мол, как то слишком дорого, и так скептически на меня смотрит. А я не хочу, боюсь, цепляюсь за микроволновку. И вот она меня берет и жрет – и вот я во всем этом майонезе и кетчупе – и, думаю, сейчас она меня прожует и проглотит, и мои страдания кончатся. А она не глотает меня. Знаешь, когда тебе еда нравится, ты ее так во рту как бы притормаживаешь, просто сидишь с куском еды во рту и все. И наслаждаешься. И златка тоже такая сидит со мной во рту. И я тут понимаю, что златка меня не проглотит, она меня будет держать во рту. И это навсегда. Я в этом майонезе и кетчупе, как в могиле.
СЛАВИК: Нормально тебя торкнуло.
СЕРЕЖА: Кому я со своей философией тут нужен, понимаешь? Ни заработать, ни человеком стать… Тут усы крестьянские каждое утро в небе встают над нами. Тебе самому не страшно на весь этот бурелом смотреть?
СЛАВИК: (удовлетворенно рассматривая бороду в зеркало) Страшно.
СЕРЕЖА: (зло) Заработаю бабла и уеду.
СЛАВИК: Да, че-то ты не хеппи. Уезжай, конечно. А, может, апгрейд? В программисты?
СЕРЕЖА: Пробовал. Я вообще не про это.
СЛАВИК: Ну тогда, конечно. Только, Сереж. Ты лекциями тут установочные для Мальты особо не заработаешь. Хоть в хабе, хоть где. Лекции – это факап.
СЕРЕЖА: (горько) А что не факап, блядь?
СЛАВИК: Ну ты же творческий… Кино сними, не знаю… Кино в тренде.
СЕРЕЖА: Кино?
СЛАВИК: Ну не кино-кино. Такого… Кино по-быстрому… В чем кейс: находишь спонсора, собираешь бесплатных знакомых, берешь в каст бесплатных студентов, снимаешь какую-нибудь хуйню левой ногой… Главное – этикетки спонсора в кадре везде. Потом в СМИ кричишь, что это честное кино, которое неугодно властям, и запускаешь в прокат. Пока все опомниться не успели, самые впечатлительные уже сходили и отбили твой бюджет три раза. Прокатывает с любым говном.
СЕРЕЖА: Не, что-то не вариант… Да и для кино тоже надо бюджет…
СЛАВИК: А донатики, Сереж, краудфандинг. Сайт, миссия проекта, хуё-мое… Все это реально – даже у нас! Вон Маринка собирала на издание книжки с поп-апами про ВКЛ. Собрала! Главное текст хорошо написать, и бодрый футажик. Вон даже девочка какая-то недавно стала собирать на кино про пидарасов . Извини, Ренат. Так что ты думаешь, Сережа – народ дает деньги даже на такое кино!
СЕРЕЖА: Не, это все - какое-то дно.
СЛАВИК: Золотое дно, Сережа!
СЕРЕЖА: Я вообще интроверт. Я на таком не заработаю.
СЕРЕЖА И СЛАВИК уже порядком пьяные
СЛАВИК: Ну не знаю тогда. Может, повегань. Или шкуру себе найди. Может, у тебя выгорание?
СЕРЕЖА: Какое выгорание?
РЕНАТ: Я щас воском немного и все.
СЛАВИК: Выгорание. Ну, может, не в эмиграции дело? Вот у меня – выгорание. Да и у всей Камарильи, по ходу… Это когда, знаешь… Ничего не хочется особо. Такое эмоциональное выгорание и душевное. Марлезонов вообще говорит, что от скуки кокаинум нюхать перестал. Это же надо. Обычно все начинают от скуки. А он перестал. Но врет, наверное. Ну и знаешь, как-то… Ничего не торкает. Я даже на Burning man с двумя шкурами летом съездил. Мы там голые в масках тираннозавров на квадроциклах по пустыне катались. Ну так то прикольно. Но потом ложишься в гамак и на тебя такая преснятина наваливается. И вот ты лежишь и думаешь – почему я сейчас здесь? В Штатах, в пустыне этой пыльной, с этими шкурами полузнакомыми? Почему я не дома перед компиком? Почему я не на Зыбицкой в кафешечке? И приходится себе объяснять все с начала: Славик, ты на крутом артовом фесте, ты тут потому что тут весело и угарно, шкуры эти – твои подруги Алиса и Женя, красивые и горячие студентки Академии Искусств, замечательны тем, что всегда тебя хотят. Ты здесь, Славик, радуешься жизни и выходишь за пределы человеческого восприятия. Вот так объясняешь себе объясняешь, а потом устанешь, забъешь и съешь сахарок с кислотой… Ну и как то легчает. Но через десять часов – опять все. Кто я? Что я тут делаю? Ну, вот, выгорание. Может, тебе каких-то эмоций надо в жизнь насыпать?
СЕРЕЖА: Да каких эмоций? Надо сваливать. Мне бы денег в жизнь насыпать… ПАУЗА (Смотрит на Славика) Да я не прошу!
СЛАВИК: Да я и не даю… О! Сереж! А ну ка расскажи мне про Шабаны эти из телефона…
СЕРЕЖА: Ну… Девочка… Люмпен такая. Учится так себе. Но красивая… Не знаю… Свежая такая. Дерзкая. Таня зовут.
СЛАВИК: Так-так… Ну а как она тебе?
СЕРЕЖА: Ну как… Нормально. Говорю же, красивая…
СЛАВИК: Ага-ага…
СЕРЕЖА: Такая, нарванная. Девок, говорят, бьет. И парней иногда.
СЛАВИК: Дикая?
СЕРЕЖА: Ну, дикая, наверное. Ну, еще она девственница.
СЛАВИК: Чтоооо?
СЕРЕЖА: Ну, так говорят про нее. Даже от преподов я слышал. Это что-то вроде такой местной легенды: Танька Сечкарук и ее девственность. Типа, что она носится с ней, как с писаной торбой. Всем говорит, что, мол, только по любви отдастся… Про нее говорят, что она ебнутая трохец. Характер – железный. Типа что блядства не любит. Бьет за блядство баб. Ну и про свою девственность всем рассказывает. Кому она это говорит, что даже преподы знают? Зачем вообще кому то такое говорить? Странно. Мне ни разу не говорила. У меня на парах сидит и молчит вообще.
СЛАВИК: Сережа, вот оно! Эта шкура же втрескалась в тебя!
СЕРЕЖА: Слушай, ты можешь не говорить «шкура»? Как то это нервирует… Хорошо?
СЛАВИК: Хршо-хршо… Я все придумал, Сережа! Как нам всем спастись от выгорания!
СЕРЕЖА: Как, Славик?!
СЛАВИК: Ты должен трахнуть свою шкуру!
ПАУЗА
СЕРЕЖА: Ч…Чего?
СЛАВИК: Сережа, слушай! Во-первых, ты от выгорания спасешься – сорвешь ее цветочек, такое все любят! А во-вторых – я спасусь! Это будет челлендж! Это будет шоу! Давай я тебя заинтересую! Я у моего папы на складе спишу макбук. Новенький, Сережа! Ты денег хотел? Так макбук стоит под три косаря! Можно продать! А можно и просто пользоваться – все, что хочешь.
СЕРЕЖА: Я ничего не понимаю…
СЛАВИК: (вскакивает) Давай спорить! Если эта шкура такая сложная вся, то давай спорить! На макбук! Макбук же не лишний в хозяйстве будет?
СЕРЕЖА: Ну… не лишний, допустим… Так а в чем…
СЛАВИК: Поспорим, что ты цветочек невинности у Шабанов сорвешь? А? Слабо тебе?
СЕРЕЖА: Ты че? Она несовершеннолетняя!
СЛАВИК: У нас возраст согласия - с шестнадцати! Она же сама под тебя лезет!
СЕРЕЖА: Она про театр только сказала! Не лезет! Я же ее препо… предопо… Блядь, преподаватель!
СЛАВИК: Сережа! Три тысячи! Макбук! Сережа, челлендж! Будешь эту шкуру раскручивать, и отчеты постить! Будет весело – я яйца даю на отсечение!... А если сольешься – то ты мне макбук? А? Добэзэ? Чтоб было по честному?
СЕРЕЖА: Г... Где я возьму макбук?
СЛАВИК: Давай срок оговорим! За неделю объездишь ее, Сереж? Объездишь?
СЕРЕЖА: Славик, что ты говоришь!
СЛАВИК: Сережа. Я вот всех нас от выгорания сейчас спасаю. О! Хочешь, я тебя в Камарилью возьму?
ПАУЗА
СЕРЕЖА: (внезапно тихо) Да.
СЛАВИК: Если распечатаешь свою эту, то будут тебе и лекции и макбук. Делов-то – трахнуть гопницу… Но что-то я в тебе сомневаюсь… Ты разве справишься? Ты же интеллигентный такой…
СЕРЕЖА: (обреченно) Да…
СЛАВИК: Да ладно, справишься?
СЕРЕЖА: (потерянно) Да… Справлюсь.
СЛАВИК: Ха! Сереж, молодец! Давай, это, забьемся! Давай? (Вскакивает, хватает Сережу за ладонь.) Ренат! Сфоткай нас! Задокументируй!
РЕНАТ фотографирует на телефон грустного и пьяного СЕРЕЖУ и веселого и пьяного СЛАВИКА, держащих друг друга за руку.
СЛАВИК: Ну че, Сереж? Спорим?
СЕРЕЖА: Ты… Это серьезно… Про Камарилью, лекции, макбук?
СЛАВИК: Ну канеш!
СЕРЕЖА молчит. ПАУЗА
СЛАВИК: Подумай пока, Сереж, подумай! Я щас! Надо еще вискарик…
СЛАВИК, шатаясь, двигается к двери, вдруг останавливается, с брезгливой гримасой нюхает свою бороду. СЕРЕЖА пьяно оседает на стул.
СЛАВИК: Ренат, чем ты опять намазал? «Уормингом» же просил… Как-то пахнет, блядь, по-пидарски… Ой, извини, Ренат, ну, как-то убого пахнет, я имел в виду.
СЛАВИК уходит. Слышен его голос.
СЛАВИК: (за сценой) Але! Марлезонов! Хочешь поугорать?
РЕНАТ смотрит на СЕРЕЖУ.
РЕНАТ: (обиженно) А я вообще и не гей.
СЕРЕЖА опускается лицом на столешницу.
1 2 3 4