Поняття права власності 2

Зміст

Введення

1. Сутність права власності

1.1 Поняття права власності

1.2 Зміст права власності

2. Здійснення права власності

Висновок

Глосарій

Список використаних джерел

Додаток

Введення

Власність як економічна категорія супроводжує людському суспільству протягом усієї його історії, за винятком, мабуть, тих початкових його етапів, коли людина ще не виділилась з природи і задовольняла свої потреби за допомогою таких більш простих способів присвоєння, як володіння і користування. Зрозуміло, протягом багатовікової історії людства власність змінювалася істотні зміни, зумовлені головним чином розвитком продуктивних сил, іноді досить бурхливим, як, наприклад, це мало місце в період промислової революції чи має місце зараз в епоху науково-технічної революції.

Визнання власності особливою й у той же час історично мінливою економічною категорією при всіх розходженнях у підходах до неї є пануючим як у політико-економічній, так і в юридичній науці. Прояв власності у всій системі виробничих відносин не викликає сумнівів. Однак саме тому виправдане вичленовування власності з цієї системи.

У суспільстві з державно-правової надбудовою економічні відносини власності неминуче одержують юридичне закріплення. Це виражається як у системі правових норм, що регулюють зазначені відносини й утворюють інститут права власності, так і в закріпленні певної міри юридичної влади за конкретною особою, яка є власником цієї речі.

Актуальність обраної теми обумовлена ​​значущістю категорії право власності в ринковій економіці.

Мета роботи: розкрити зміст і здійснення права власності.

Для досягнення зазначеної мети були поставлені наступні завдання: розглянути сутність права власності, дати характеристику змісту права власності та здійснення права власності.

Структура курсової роботи наступна: вступ, два питання, один з яких містить два підпункти, висновок.

При виконанні роботи було вивчено ряд навчальної та наукової літератури, такий як: "Цивільне право" за редакцією Петрова І.В., Жаботинського М. В.; Шерстневой О.О. та ін Нормативно-правовою основою стала перша частина Цивільного кодексу РФ.

1. Сутність права власності

1.1 Поняття права власності

У галузі юридичних відносин право власності є необхідністю і в цивільному праві займає перше місце. Існує багато думок, що в деяких суспільствах юридичний побут встановлюється без права власності. Але це несправедливо: право власності, іноді приховано, існує у грубих формах, але, тим не менш воно завжди і скрізь існує. І ця необхідність існування права власності не виключає собою творчості, визнаного за юридичним побутом: панування людини над річчю, необхідне для задоволення його потреб, - панування, яке приймається на перший раз правом власності, служить лише однієї з вихідних точок для того творчості, яке ми приписуємо юридичній побуті, подібно до того, як особистість становить поняття, з якого виходять і до якого повертаються всі юридичні визначення.

Закон і звичай в різних громадянських суспільствах встановлюють право власності різному. Але в кожному суспільстві право власності користується особливою повагою: його називають священним, недоторканним і т.п. Навіть такі громадянські суспільства, які не надто дорожать правами своїх членів, все-таки проголошують недоторканність права власності. Це відбувається тому, що панування людини над річчю необхідно для задоволення його потреб, а бажання задовольняти їм до того властиво людині, що він надзвичайно дорожить службовцями до того засобами.

Існування потреб, необхідність їх задоволення зізнаються однаково у всіх суспільствах, і ось чому право власності скрізь визнається особливо важливим, вважається недоторканним. Але, крім того, право власності і тому заслуговує уважного вивчення, що може замінити інші майнові права, тоді як саме право власності цілком замінити іншими майновими правами неможливо.

З першого погляду, право власності видається нам пануванням особи над річчю. Але не всяке панування особи над річчю є право власності. Перш за все, панування може бути випадковим: фактично воно існує, але не визнається законним, не визнається правом власності. Отже, потрібно доповнити поняття про право власності, сказати, що воно є панування законне. Але і всяке речове право являє законне панування особи над річчю. Наприклад, А надає Б яку-небудь річ у користування: тим самим А набуває панування над річчю, панування законне, але яке все-таки буде не правом власності, а тільки правом користування. Якщо порівняємо обидва ці права, то виявиться, що право власності ширше, повніше права користування. І той же результат отримаємо від порівняння права власності з будь-яким іншим речовим правом.

Але якщо такий результат порівняння права власності з іншими речовими правами, то близька думка, що за самою суттю своєю право власності виграє перед іншими речовими правами, і ця найбільша повнота його повинна бути внесена в саме поняття про право власності. І справді, нерідко, навіть звичайно, визначають право власності як безумовне, необмежений, повне панування особи над річчю. Але таке визначення розходиться з дійсністю: якщо розглядати право власності, як воно існує в дійсності, то виявляється, що воно існує і без такої безумовності, необмеженість і повноти; виявляється, що ніде немає необмеженого права власності. Необмежена юридична панування особи над річчю навіть неудобомислімо: право є поняття про світ, обмеження свободи, так що поняття про обмеження лежить в самому понятті про право; право власності є тільки вид права, отже і на ньому повинна відбитися, і дійсно відображається, характер обмеженості [2.3].

Одне те, що багато видів здійснення права власності були б в той же час порушенням права власності інших осіб, вже представляє нам право власності обмеженим. Але, крім того, кожен юридичний побут знає багато обмежень, що не залежать від порушення чужого права, так що і без цих обмежень нічиє право не було порушено. Це усвідомлюють усі. І навіть ті юристи, які визнають право власності повним, необмеженим і безумовним пануванням особи над річчю, не можуть випустити з уваги його обмежень і тому називають право власності повним пануванням особи над річчю, в тих межах, в яких встановлено це право в юридичному побуті. Але очевидно, що таке визначення суперечить собі: воно вважає право власності повним і необмеженим пануванням особи над річчю, а між тим говорить, що це - необмежене панування у відомих межах. Повертаючись до нашого порівнянні права власності з іншими речовими правами, ми бачимо, що характеристика права власності полягає не в повному пануванні особи над річчю, а в тому, що панування власника над річчю повніше всякого іншого панування. І право власності можна визначити так: воно є цілковите, порівняно з іншими правами, панування особи над річчю, що визнається юридичними визначеннями. Але це визначення тільки щодо: з нього не видно ще змісту права власності, тоді як саме зміст і дає визначення предмету. Слід тому звернути увагу на всі істотні визначення юридичного побуту, пов'язані з правом власності, і тоді слід сказати, що право власності є законне панування особи над річчю, в силу якого особа може нею володіти, користуватися і розпоряджатися. У нашому законодавстві поняття про право власності встановилося тільки в новітній час, законодавчою діяльністю імператриці Катерини II. Поняття про право власності звичайно розвивається з володіння. Первісне поняття про юридичну панування над річчю зв'язується з пануванням фактичним: без фактичного панування не визнається панування юридична, коли ж є фактичне панування, то допускається і юридична. Це пояснюється тим, що у малорозвинених юридичному побуті громадянам недоступні абстрактні поняття; для них потрібна матеріальна основа, дотиковий остов, а коли його немає, то й абстрактні поняття не мають ходу. Так і наш древній юридичний побут вхопився за фактичну сторону права власності, представляющуюся у володінні, і змішував володіння з правом власності. Тому-то й донині слово "володіти" значить у нас іноді те ж, що "бути власником", і дотепер володіння змішується з власністю, і донині вічне і спадкове володіння означає право власності [2.5]. Так, право власності, за визначенням законодавства, характеризується незалежністю і винятковістю власника у володінні, користуванні та розпорядженні річчю. Але ми на кожному кроці зустрічаємося з обмеженнями власника щодо користування власністю - існує ціла система визначень про право участі в чужому майні; власник обмежується нерідко щодо розпорядження річчю, але тим не менше право власності визнається за ним. Так само вічність і діда-прадіда, за визначенням законодавства, характеризують право власності, але воно може бути і тимчасовим.

1.2 Зміст права власності

Кожне право може бути розбите на складові частини, що визначають його зміст. Зміст права власності звичайно визначається так: внаслідок свого права панування над річчю особа може поставити себе у фактичне ставлення до речі, володіти нею; особа може підпорядкувати річ, складову його власність, своїм потребам, задовольняти їм, користуватися річчю без прямого руйнування самої речі; нарешті , особа може припинити саме право власності на річ, або таким чином, що і ніяке інше особа не буде панувати над нею, знищити річ, або таким, що панування перейде до іншої особи, - словом, як кажуть, особа може розпоряджатися річчю. До володіння, користування та розпорядження, справді, можуть бути зведені всі можливі дії власника щодо речі, так що саме право власності можна визначити сукупністю права володіння, права користування і права розпорядження. Але іноді допускають ще четверте право в сенсі складової частини права власності - право охорони власності. Власник дійсно може відшукувати свою річ, в чиїх би руках вона не знаходилася, та право судового захисту не становить будь-якого Oсобенности права, складової частини права власності: право судового захисту супроводжує всякому праву, входить до складу самого поняття про право - право без права судового захисту - не право.

Право володіння. У силу свого права власності особа може полягати в безпосередньому фактичному ставленні до речі, володіти нею. Але й невласника може перебувати у фактичному ставленні до речі. Наприклад, власник надає користування річчю іншій особі і з тим разом передає йому володіння, так що стороннє обличчя стає у фактичне ставлення до речі: це стороннє особа володіє також по праву, тільки не по праву власності, а по праву, похідному від нього. Але фактичне ставлення особи до речі може виникнути незалежно від питання про право його на володіння; воно може бути навіть порушенням права. Коли злодій викрадає річ, він володіє нею, але це володіння порушує право особи, у якої річ викрадена. Якщо б таке володіння, не залежне від права, завжди залишалося на ступені факту, то воно було б чуже галузі права і не мало б місця в науці цивільного права, тому що наука права не займається власне фактами. У багатьох випадках дійсно володіння залишається фактом і тоді не звертає на себе увагу науки права. Так, дуже часто володіння буває тимчасовим, миттєвим і, крім фактичного відношення особи до речі, не представляє більше нічого. Наприклад, особа бере в руки річ і розглядає її [2.6].

Але в інших випадках фактичне ставлення особи до речі зв'язується з відомими юридичними наслідками, чому і звертає на себе увагу науки цивільного права. Так, володіння річчю за відомих умов дає над нею право власності; або володіння рухомою річчю дає місце припущенням права власності за власником; зв'язуються відомі вигоди з володінням сумлінним, яке певним чином навіть конкурує з правом і т.д. Таке володіння, пов'язане з юридичними наслідками, називається володінням юридичним. На відміну від нього фактичне ставлення особи до речі, не пов'язане ні з якими юридичними наслідками, називається володінням природним або утриманням (detentio). Розглянемо ж істота юридичної володіння і ті умови, при яких фактичне ставлення особи до речі супроводжується юридичними наслідками.

Юридичні моменти, які вважаються в тому фактичному щодо особи до речі, яке ми назвали юридичним володінням, подали привід до чудового спору у вченні про володіння - до встановлення двох різних теорій володіння. Одна теорія, визнаючи володіння правом, вважає, що недостатньо характеризувати володіння фактичним відношенням особи до речі, а треба додати, що фактичне ставлення особи до речі, поки не буде визнано порушенням чийогось права, саме становить право. Захисники цієї теорії вказують особливо на те, що володіння охороняється.

Звертаючись до вітчизняного законодавства, ми не бачимо жодної потреби відступати від погляди на володіння як на факт; знаходимо, навпаки, що принцип це як не можна краще підходить до нашого законодавства. Щоправда, і наше законодавство визначає, що володіння охороняється від насильства і свавілля: у разі порушення володіння особі надається звернутися до суду з проханням про відновлення володіння, і суд відновлює його абсолютно незалежно від питання про право. Але в цьому ще немає приводу відступити від погляди на володіння як на факт і визнати його правом. Для того, щоб фактичне ставлення звернулося в право, потрібно, щоб володіння охоронялося не лише від насильства і свавілля, а від усякого домагання на річ; але такого охорони законодавство не надає володіння, отже воно не дає йому істотної умови права. Щоправда, і володіння незаконне охороняється від насильства і свавілля, але це не означає, що володіння охороняється як право, а значить тільки, що власник охороняється від насильства і свавілля: володіння може служити приводом до насильства і самоправності, точно так само, як і насильство , і самоуправство можуть бути спрямовані на особу незалежно від володіння; законодавство охороняє від них, з приводу чи володіння, або по іншому якого приводу вони зустрінуться, - так що охороняється власне обличчя власника, людина, а не саме володіння.

Будь-яке володіння, не випливає з права власності, є факт, але юридичні наслідки, пов'язані з володінням, в різних випадках бувають різними, так що у володінні можна розрізняти володіння давностное, володіння сумлінне і володіння несумлінне. Володіння давностное - те, яке тягне за собою придбання права власності за давністю. Володіння сумлінне - те, яке грунтується на щирому, хоча і помилкове уявлення власника про право володіння. Володіння несумлінне, на противагу сумлінному, є володіння свідомо незаконне, порушує чиєсь право. Воно або володіння самовільне, або насильницьке, або підроблене. Самовільним називається володіння, не засноване на праві, що порушує притому право іншої особи, але без насильства. Володіння насильницьке також самовільно, але пов'язане з застосуванням насильницьких заходів. Так само і володіння підроблене характеризується самовільним, при якому вжито підроблення для придбання або продовження володіння. Має сказати, однак, що відмінність видів незаконного володіння не має значення по відношенню до самого володіння: різні злочини можуть бути з'єднані з незаконним володінням, різна відповідальність настає за різні злочини, але цивільні наслідки незаконного володіння однакові, чи буде це володіння самовільним, насильницьким чи підробленими [2.6].

Як фактичне ставлення особи до речі володіння не знаходить собі визначення в позитивному законодавстві, яке передбачає факт володіння як щось загальновідоме. Однак тільки уважне вивчення цього факту призводить до з'ясуванню його властивості та приладдя. Виявляється, що юридична володіння складається з двох діячів: матеріального, або зовнішнього, і духовного, або внутрішнього. Зовнішній діяч складається в матеріальній зв'язку особи з річчю. Знаменно виражається цей зв'язок латинським іменем володіння - possessio, похідним від sedere.

Але цю матеріальну зв'язок особи як діяча володіння з річчю не потрібно уявляти собі щохвилини існуючої: якщо, наприклад, особа володіє поземельним ділянкою, то не потрібно, щоб власник постійно сидів на ньому, а досить однієї можливості для власника повсякчас поставити себе у фактичне отношение к владеемой вещи, так что внешнего деятеля владения, собственно, должно понимать не как постоянную материальную связь владельца с вещью, а как постоянную возможность такой материальной связи. Следует обращать внимание на свойства вещи, подлежащей владению, и если по существу вещи нет надобности в ее постоянном держании, то для признания владения продолжающимся вполне достаточно одной возможности материального соприкосновения с вещью, достаточно, чтобы вещь была, например, за ключом владельца, в его доме или даже только в его заведовании, так что непосредственное материальное обладание вещью существенно только для приобретения владения, для его начала. Внутренний, духовный деятель владения состоит в сознании господства над вещью, в намерении лица распоряжаться ею как своей. Присутствием этого деятеля именно и характеризуется юридическое владение, в отличие от владения естественного, в котором нет сознания господства, а один только корпус, тело владения.

Сознание господства над вещью, конечно, должно выразиться каким-либо действием владельца, которое ясно обнаруживало бы его намерение владеть вещью как своей. Но как относительно внешнего деятеля владения мы сказали, что нет надобности в постоянном непосредственном обладании вещью, точно так же нужно сказать, что нет надобности в ежеминутном сознании господства над вещью, в ежеминутном проявлении сознания, а достаточно лишь, чтобы владелец раз выразил это сознание, и оно постоянно предполагается в нем, пока не наступят обстоятельства, исключающие такое предположение, например, лицо объявит, что не хочет более владеть вещью. Только при совокупном существовании материального и духовного деятелей владения представляется юридическое владение: присутствие одного фактического отношения, одной наружной стороны юридического владения производит владение естественное; присутствие одного духовного деятеля без фактического отношения к вещи не имеет никакого значения. Поэтому кто неспособен проявить ту или другую сторону владения, не способен и к юридическому владению. Так, материальное соприкосновение с вещью возможно только для физического лица, юридическое же лицо, будучи понятием, не способно к такому соприкосновению и, следовательно, непосредственно не способно к юридическому владению. На этом основании некоторые юристы действительно отвергают возможность владения для юридического лица.

Но если вся деятельность юридического лица совершается через представителей, то отчего же не допустить для него и владение через представителя? Нужно только, чтобы представителю было присуще сознание возможности распоряжаться вещью не как своей, а как вещью юридического лица. С другой стороны, кто не способен к сознанию самостоятельного распоряжения вещью или вообще к гражданской деятельности, тот неспособен приобретать и владение. Так, безумные, несовершеннолетние и тому подобные не способны к владению. Но это касается только приобретения: если владение началось, то оно может продолжаться и при одном фактическом отношении лица к вещи, без сознания господства. Поэтому, например, давностное владение, начатое лицом совершеннолетним, продолжается и лицом малолетним, не способным к сознанию возможности распоряжаться вещью как своей. Точно так же, если лицо приобретает владение и впоследствии лишается рассудка, то юридическое владение его тем не менее продолжается [2.4].

Относительно вещи, подлежащей юридическому владению, прежде всего должно сказать, что эта вещь физическая, способная подлежать фактическому господству. Но не всякая физическая вещь может подлежать юридическому владению: относительно некоторых вещей законодательство определяет, что владение ими не дает всех последствий юридического владения. Например, владение заповедным имением, хотя бы это владение было спокойное, непрерывное, бесспорное, продолжалось более 10 лет, словом, такое владение, которое отвечало бы всем условиям для приобретения права собственности по давности, все-таки не приведет к праву собственности. Итак, следует сказать, что юридическое владение возможно только относительно такой вещи, относительно которой для юридического владельца возможно сознание самостоятельного распоряжения. Иногда владение касается только части вещи: сознание возможности распоряжаться вещью как своей, относится к какой-либо части, а фактическое господство существует над вещью в целости. Каково значение такого владения? Оно различно, смотря по значению части, к которой относится владение. Если эта часть такова, что и сама по себе может притязать на значение целого, а не теряется в целостности вещи, то есть возможность допустить юридическое владение относительно части. Например, идет речь о картине, вделанной в раму: картина и рама - такие части вещи, что каждая из них может быть рассматриваема как нечто самостоятельное, и поэтому как относительно картины, так и относительно рамы может быть допущено сознание господства над частью как над целым. Но если часть не имеет самостоятельного значения, а сливается с целым, то не допускается и сознание отдельного господства над частью. Или идет речь о мебели, обитой какой-либо материей: странно было бы допустить сознание отдельного господства над материей. Таким образом, относительно владения частью вещи надо сказать, что в одном случае юридическое владение частью имеет смысл, в другом - не имеет никакого значения. Этому не противоречит совокупное владение многих лиц одной и той же вещью, когда многие лица состоят в фактическом отношении к вещи, но только в совокупности сознают возможность распоряжаться вещью как своей, а в отдельности сознание каждого из них не относится ко всей вещи. Возражают, правда, что при таком общем владении каждое отдельное лицо владеет лишь долей, а доля есть нечто отвлеченное, тогда как владение предполагает материальное соприкосновение с вещью. Но необходимо сказать, что при общем владении материальное соприкосновение относится и к той части, которая составляет долю владения, потому что целое обнимает и части, и, следовательно, нет препятствия допустить общее юридическое владение. Если бы мы стали даже и отрицать его, то действительность опровергла бы нас, потому что факт общего владения существует в действительности.

Если присутствие материального и духовного деятелей юридического владения необходимо для его приобретения, то, как уже и было сказано, продолжение владения не требует их постоянного присутствия: нет надобности, чтобы лицо постоянно пребывало в материальной связи с вещью, а достаточно, если есть возможность во всякое время восстанавливать эту связь; нет надобности, да и невозможно, чтобы лицо ежеминутно питало в себе сознание господства над вещью и высказывало это сознание; достаточно, если на первый раз лицо выразит намерение распоряжаться вещью как своей, а потом уже это намерение предполагается. Поэтому для прекращения владения требуется не отсутствие одного из деятелей юридического владения, а присутствие противоположного. Так, относительно материального деятеля нужно, чтобы лицо в данный момент не имело возможности по своему желанию поставить себя в физическое отношение к вещи. Например, другое лицо захватило вещь, не признавая над ней господства прежнего владельца: для него уже нет возможности проявить материальное господство над вещью, и владение прекращается. Или лицо теряет вещь, состоящую в его юридическом владении: материальная связь его с вещью прекращается, в данный момент нет возможности для владельца восстановить эту связь, и юридическое владение прекращается.

Точно так же относительно духовного деятеля владения требуется сознание невозможности господствовать, противоположное намерению распоряжаться вещью как своей. Например, лицо владеет вещью, а впоследствии принимает эту вещь в залог от другого лица, которое указывает на нее как на свою собственность, и представляет ее залогом: принятие вещи в залог влечет за собой сознание невозможности распоряжаться вещью как своей и с тем вместе - прекращение юридического владения. Таким образом, согласие владельца на принятие вещи в залог в данном случае есть выражение его отречения от владения. Но владелец может и просто отказаться от господства над вещью, не признавая над ней господства другого лица, подобно тому, как возможно отречение от права. Мы не признаем владения правом, а определяем его лишь фактическим отношением к вещи, поэтому нет надобности относить к владению все те понятия, которые входят в состав права; но вместе с тем владение и не исключает всех тех понятий, которые входят в состав права. Так, в состав понятия о праве входит возможность отречения; возможно оно и для владения, хотя владелец отрекается не от права, а только от фактического господства над вещью.

В особенности важно отречение относительно владения в том случае, когда фактическое господство лица над вещью, как в нашем примере, продолжается. Но, конечно, отречение должно выразиться каким-либо наружным актом, ибо сознание невозможности распоряжаться вещью как своей пока остается только сознанием, внутренним актом владельца, не подлежит области права и его определениям. Например, владелец объявляет, что он уже считает вещь, состоящую в его юридическом владении, не своей, а вещью другого лица, но продолжает владеть ею, скажем, в намерении сохранить вещь до прибытия этого другого лица, находящегося в настоящее время в отсутствии: очевидно, тут владение прекращается по отречению владельца. Но точно так же сознание господства над вещью может замениться правом - лицо может приобрести право на вещь, состоящую в его юридическом владении: тогда юридическое владение прекращается и на место владения-факта наступает владение-право [2.5].

Юридическое владение прекратившееся может впоследствии восстановиться. Спрашивается, можно ли это восстановившееся юридическое владение считать продолжением прежнего? По строгости юридических понятий, кажется, нельзя считать восстановившееся юридическое владение продолжением прежнего, тем более что если владение прекращается, то нет ручательства, что оно восстановится, так что восстановление владения есть нечто случайное. Поэтому если давностное владение прекратится и потом снова будет восстановлено, то срок давности для приобретения права собственности на вещи нужно считать со времени восстановления владения, а не со времени его первого приобретения. В действительности это понимается иначе. В действительности обращается внимание на срок между прежним владением и восстановившимся: если срок незначителен, то новое юридическое владение признается за продолжение старого; при значительном промежутке это не признается. Это происходит, кажется, оттого, что в действительности отсутствие момента владения считается тождественным с присутствием момента противоположного, что, однако, несправедливо.

В дополнение к сказанному о владении следует обратить еще внимание на владение правами, о котором нередко идет дело в действительности. Если бы владение правами означало лишь принадлежность их известному лицу или осуществлению прав со стороны их субъекта, то это было бы только слово без особого самостоятельного значения и не следовало бы обращать внимания на владение правами. Но дело в том, что некоторые явления юридического быта указывают на готовность действительности допустить фактическое отношение лица к праву, точно так же, как существует фактическое отношение лица к вещи. Например, нередко встречается, что лицо, не имея на то права, въезжает в чужой лес и пользуется его произведениями: если в течение продолжительного времени существует это пользование, то в действительности является готовность признать за лицом право въезда, именно на основании продолжительного осуществления фактически того, что составляет содержание права, подобно тому, как владение вещью, удовлетворяющее известным условиям, обращается в право собственности.

Но фактическое пользование тем, что составляет содержание права въезда в чужой лес, нельзя признать за юридическое владение лесом и поземельным участком, на котором он растет: для этого нет господства над вещью, ибо фактическое отношение тут состоит только в том, что лицо от времени до времени въезжает в лес и пользуется его произведениями; нет и сознания самостоятельного господства над вещью, ибо лицо не считает себя хозяином поземельного участка и растущего на нем леса, - напротив, именно сознает, что въезжает в чужой лес. Таким образом, в данном случае фактическое господство лица относится к праву на чужую вещь, а не к самой вещи и сходно с владением только в том, что то и другое представляют фактическое отношение лиц к вещи; но при владении существует сознание самостоятельного распоряжения всей вещью, а при рассматриваемом фактическом господстве - только одной стороной вещи. Это-то господство над одной стороной вещи, а не над вещью в целом ее составе, - господство, не зависимое от права, фактическое, и есть владение правом на чужую вещь, с которым оно совпадает по своему содержанию.

Владение как составная часть права собственности также состоит в материальном отношении лица к вещи, но с той разницей, что это материальное отношение представляет собой осуществление права собственности, и все равно - будет ли оно соответствовать условиям юридического владения или нет - оно все-таки остается правом, тогда как владение-факт только в таком случае и обращает на себя внимание науки права, когда представляет собой осуществление права, не принадлежащего владельцу, - только юридическое владение находит себе место в науке о правах. Например, иногда собственник не имеет сознания самостоятельного распоряжения вещью, но тем не менее его фактическое отношение к вещи представляется осуществлением права собственности, его владение - владение-право. Если же лицо владеет вещью не по праву и не имеет сознания самостоятельного распоряжения вещью, то его фактическое отношение к ней чуждо области права.

Для собственника владение получает значение преимущественно через пользование. Но владение имеет и самостоятельное значение: оно есть как бы вестник права собственности, и большей частью посредством владения собственник получает тот вес, который дает ему право собственности, так что право владения имеет значительное влияние на ход дел в юридическом быту, независимо от осуществления других прав, входящих в состав права собственности. Например, обратим внимание на кредит, которым пользуется богатый человек; кредит обусловливается состоятельностью лица, но главным образом - владением, которое рождает предположение о праве собственности лица, владеющего имуществом, и придает ему значение. Кроме того, владение как составная часть права собственности имеет еще то самостоятельное значение, что во многих случаях владением начинается право собственности: по нашему законодательству передача составляет один из важнейших способов перехода права собственности, но передача есть не что иное, как начало владения для собственника. Владение-право может быть осуществляемо самим собственником или другим лицом, в качестве его представителя. Но это владение через представителя не имеет никакого самостоятельного значения, а есть как бы владение самого собственника. Другое дело, если право владения передается стороннему лицу, не имеющему характера представителя: тогда это право владения получает самостоятельное значение, хотя и производится от права собственности [592]. А такая уступка права владения нередко встречается в действительности, например, при отдаче имущества в заклад, при предоставлении пользования вещью стороннему лицу и т.п.

В большей части случаев, однако, право владения, приобретаемое сторонним лицом, бывает только спутником другого права, приобретаемого относительно вещи собственника, ибо для стороннего лица право владения само по себе разве только по исключению может иметь интерес. Так, закладоприниматель приобретает право залога относительно вещи и владеет ею по праву; но не владение составляет главное, существенное содержание права залога. Точно так же лицо, приобретающее право пользования вещью, если приобретает с тем вместе и право владения, то приобретает его лишь потому, и только потому интересуется им, что само пользование вещью во многих случаях обусловливается господством над ней, владением. (Наконец, надо заметить, что право на владение охраняется не только как таковое, но и как факт, и притом как по требованию собственника, осуществляющего это право, так и стороннего лица, которому право владения передано. Только собственник может предъявить иск о собственности, вместе с тем, конечно, требуя признания своего права на владение, но он может предъявить и иск об одном факте владения - о восстановлении его. Точно так же арендатор может предъявить иск о признании переданного ему права на владения, ссылаясь на арендный договор, но он может предъявить иск и об одном факте владения; он может требовать восстановления своего владения как факта, не касаясь вопроса об арендовании им имущества.

Право владения может прекратиться. В особенности обращает на себя внимание случай прекращения его посредством отречения: обыкновенно отречение от права владения находится в связи с отречением от права собственности; но нет надобности, чтобы отречение, касаясь владения, касалось и других частей права собственности, а собственник может отречься только от права владения. И тем легче можно допустить такой случай, что, отрекаясь от права владения, но оставляя за собой право пользования, лицо в силу этого права приобретает право собственности на плоды вещи, а в этом праве собственности на плоды, может быть, и сосредоточивается весь интерес права собственности на вещи.

Право пользования, вторая и самая существенная составная часть права собственности, заключается в употреблении вещи для удовлетворения каких-либо потребностей. Все равно, сама ли вещь непосредственно служит для удовлетворения потребностей, или она дает произведения, которые служат для этой цели, употребление вещи будет осуществлением права пользования. Равным образом - будет ли собственник непосредственно употреблять произведение вещи для удовлетворения своих потребностей, или он распорядится произведениями иначе, в силу своего права собственности на них, все-таки относительно вещи, дающей произведения, это будет правом пользования. Кто сеет хлеб на земле, тот пользуется землей, хотя земля непосредственно и не служит к удовлетворению его потребностей; сам ли хозяин потребит родившийся хлеб, или он продаст его и получит деньги, по отношению к земле это будет осуществлением права пользования.

Однако не каждое употребление вещи для удовлетворения ею потребностей входит в содержание права пользования: иное употребление вещи таково, что она уничтожается; но уничтожение вещи, по нашему определению, составляет содержание права распоряжения, а не права пользования, поэтому только те способы удовлетворения потребностей вещью, которые не соединяются с ее уничтожением, входят в состав права пользования. Собственник сам пользуется вещью или предоставляет пользование стороннему лицу, так что право пользования иногда выделяется из права собственности. При этом-то выделе и получает практическое значение различие между пользованием вещью непосредственным и пользованием посредством употребления ее плодов - различие, не имеющее практического значения, пока право пользования соединено с правом собственности, ибо ipso jure собственнику принадлежат все произведения вещи, ее плоды. Если вещь сама по себе, непосредственно, служит удовлетворению потребностей, то лицо, имеющее право пользования по вещи, только и может употреблять ее сообразно ее назначению, не имея никакого права на произведения вещи, - разве это именно ему предоставлено собственником. Так, лицо, которому предоставлено право пользования лошадью, не имеет права на приплод лошади. Но если пользование вещью только и может состоять в употреблении ее плодов, тогда как непосредственно вещь не служит удовлетворению потребностей, то лицо, имеющее право пользования, вправе пользоваться ее плодами и приобретает над ними право собственности по отделении их от вещи. Лицо, которому предоставлено право пользования фруктовым садом, приобретает право собственности на плоды по снятии их с деревьев [2.3].

Право пользования, выделяемое из права собственности, в большей части случаев соединяется с правом владения, так что, предоставляя стороннему лицу пользование вещью, собственник обыкновенно предоставляет ему владение. Однако право пользования может быть предоставлено и без права владения, в особенности когда пользование вещью состоит в употреблении ее плодов. Но если пользование вещью, по самому существу ее, только и может состоять в непосредственном употреблении вещи, то лицо, приобретшее право пользования, вправе требовать от собственника, чтобы он предоставил ему и владение вещью, вправе требовать ее выдачи.

Право распоряжения заключается в праве прекращения и разъединения права собственности, разъединения навсегда или на известное время [595]. Следовательно, по праву распоряжения, собственник может уничтожить вещь, подвергнуть ее отчуждению, заключить относительно ее ту или другую сделку и т.д. Право распоряжения составляет поэтому как бы венец права собственности: в распоряжении представляется наибольшее напряжение права собственности - напряжение, которое может стоить жизни самому праву собственности, и, конечно, право, предоставляющее лицу возможность уничтожить вещь, сильнее того права, по которому лицо может лишь подчинить вещь своему фактическому господству или употреблять ее на удовлетворение своих потребностей.

Даже тот способ пользования вещью, который предполагает ее уничтожение, мы отнесли уже к праву распоряжения. Однако если сама вещь не уничтожается, а только от употребления изменяется ее вид, то нет распоряжения относительно вещи, а предоставляется пользование, разве превращение вещи, изменение вида ее таково, что она поступает совершенно в другой разряд вещей. Только, разумеется, здесь довольно трудно провести определенную границу между случаями, где проявляется право пользования, и случаями, где проявляется право распоряжения. Более других основательна попытка определить эту границу таким образом: если есть возможность обратить вещь к прежнему виду, то в употреблении вещи проявляется только право пользования, если же нет, и вещь безвозвратно перешла в другой разряд, то проявляется право распоряжения. В практическом отношении иногда очень важно определить, какое именно право проявляется в данном случае - право ли пользования или право распоряжения; в особенности это важно в ограничениях, допускаемых или определяемых для права собственности. Например, у должника описано имущество, но, по снисхождению, кредитор предоставляет должнику или его родственникам пользоваться имуществом, не предоставляя, однако, распоряжения: если должник будет пользоваться имуществом так, что оно не изменит своего вида, по крайней мере невозвратно, то должник не выйдет из своего права; но если он будет распоряжаться вещью, то тем нарушит право верителя и подвергнется ответственности.

Право владения и право пользования, как мы видели, можно выделить из права собственности и предоставить стороннему лицу. Спрашивается, имеет ли место выдел относительно права распоряжения? Нам кажется, следует отринуть возможность такого выдела: право распоряжения вещью так тесно связано с существом права собственности, что без прекращения его самого выдел права распоряжения неудобомыслим. По исключению встречаются, правда, случаи, что право распоряжения выделяется из права собственности и переходит к другому лицу; однако нормальное состояние юридического быта то, что право распоряжения остается за собственником, хотя бы у него не было ни владения, ни пользования. И в самом деле, если из права собственности выделяется право владения или право пользования, то у собственника останется право распоряжения и оно знаменует право собственности. Но если выделить право распоряжения, то выдел его может повлечь за собой и выдел права владения, и выдел права пользования, так что у собственника ничего не останется от его права собственности: стороннее лицо, которому будет предоставлено право распоряжения, в силу своего права, пожалуй, и уничтожит вещь, и подвергнет ее отчуждению - словом, разрушит право собственности.

Законодательство говорит о выделе права распоряжения не в том смысле, что это право предоставляется стороннему лицу, а законодательству представляется выдел права распоряжения там, где, собственно, нет его выдела, именно: законодательство видит выдел права распоряжения в выдаче доверенности на отчуждение вещи; но поверенный есть только представитель доверителя, так что каждое действие поверенного нужно считать действием самого доверителя, и, следовательно, выдачей доверенности никакого выдела из права собственности не делается.

Но это воззрение законодательства объясняется исторически. Известно, что при существовании крепостного права только потомственные дворяне могли приобретать право собственности на населенные имения. Но по выгодам, связанным с правом собственности на населенные имения, естественно, что и для лиц других сословий было искушение приобрести такие имущества. Действительно, в нашем юридическом быту встречались разные попытки обойти запрещение законодательства, а известно, что личный интерес делает людей весьма изобретательными, и практика часто прибегала к такой хитрости: лицо, желавшее пользоваться выгодами права собственности на населенное имение, за известное вознаграждение, равное стоимости имения, получало от собственника доверенность на управление тем имением со всеми вотчинными правами, так что по своему усмотрению могло подвергнуть имение и отчуждению. В то же время лицо обеспечивало себя против уничтожения доверенности со стороны доверителя и, таким образом, получало возможность фактически располагать населенным имением или крепостными людьми как своей собственностью. При таких условиях законодательство, конечно, легко могло дойти до мысли, что выдача доверенности на отчуждение права собственности составляет выдел права распоряжения [2.4].

2. Осуществление права собственности

Всякое право, каким бы емким ни было его содержание, имеет свои границы. При определении границ права собственности граждан, а следовательно, и границ его осуществления надлежит исходить из присущих гражданскому праву принципа дозволительной направленности гражданско-правового регулирования и принципа диспозитивности. Действие первого принципа означает, что гражданину при осуществлении принадлежащих ему прав, в том числе и права собственности, дозволено все, что не запрещено законом. Действие принципа диспозитивности означает, что гражданин по своему усмотрению осуществляет право собственности или не осуществляет его, сам избирает цели осуществления права и средства их достижения.

Расширение границ субъективного права собственности, целей и средств его осуществления, разумеется, не означает вседозволенности. Если в доперестроечные времена содержание права собственности граждан чрезмерно ограничивали, сводя его функциональное назначение к удовлетворению потребительских нужд собственника, то ныне наблюдается обратная крайность - даже явно противоправные действия собственника зачастую квалифицируются как не выходящие за пределы его права и не влекут применения к собственнику санкций.

В условиях, когда объекты собственности граждан использовались главным образом в потребительских целях, при осуществлении права собственности на первый план выдвигались такие правомочия, как владение и пользование. К осуществлению правомочия распоряжения собственник прибегал сравнительно редко.

Теперь при осуществлении права собственности все чаще идет в ход правомочие распоряжения, поскольку многие товары производятся и приобретаются собственником для последующей продажи на рынке в целях извлечения прибыли. Оборотоспособность объектов права собственности граждан, как, впрочем, и права собственности вообще, резко возросла, что вполне соответствует духу времени и без чего немыслима рыночная экономика.

Ранее действовавшее законодательство было нацелено на борьбу с нетрудовыми доходами. Извлечение таких доходов могло повлечь для собственника самые неблагоприятные последствия, вплоть до изъятия у него имущества, из которого систематически извлекался нетрудовой доход (см., например, ст.111 ГК 1964 г).

Ныне положение коренным образом изменилось. Собственнику не только не возбраняется извлекать из своего имущества нетрудовой доход, присваивая неоплаченный труд наемного работника или используя благоприятную рыночную конъюнктуру, но, наоборот, он к этому поощряется. В то же время гражданское законодательство присущими ему специфическими средствами (наряду с уголовным и административным) по-прежнему призвано вести борьбу с извлечением собственником незаконных доходов. Такие доходы могут быть получены путем злоупотребления доминирующим положением на рынке, недобросовестной конкуренции, занятия без лицензирования деятельностью, требующей получения лицензии, и т.д.

В новом ГК нет норм, которые специально предусматривали бы применение санкций к собственнику, извлекающему из своего имущества незаконный доход. Правило ч.4 ст.473 ГК 1964 г. в нем также не воспроизведено. Сказанное, однако, не означает, что гражданское и примыкающее к нему законодательство безучастно относится к извлечению собственником незаконных доходов, отдавая применение санкций к нему на откуп административному и уголовному законодательству. Применение санкций в виде изъятия в доход государства предмета противозаконной сделки предусматривает ст.169 ГК. Санкции за получение незаконных доходов установлены Законом РФ "О валютном регулировании и валют - ном контроле", Законом РФ "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" и целым рядом других законодательных актов.

В разъяснении применительно к обсуждаемому вопросу нуждается п.2 ст.10 ГК, который в виде санкции за злоупотребление правом вроде бы предусматривает лишь отказ лицу в защите судом принадлежащего ему права. Из этого на первый взгляд может быть сделан вывод, что лицо, злоупотребившее правом, лишить самого права нельзя. Если, скажем, гражданин путем совершения противозаконной сделки извлекает из своего имущества незаконный доход, а затем предъявит иск о взыскании такого дохода, то ему в этом будет отказано. Но изъять в доход государства имущество, из которого извлекается незаконный доход, якобы нельзя.

Представляется, однако, что отказ в иске о взыскании незаконного дохода не исключает в принципе, с учетом тяжести совершенного правонарушения, применение санкций, предусмотренных ст.169 ГК, т.е. изъятие в доход государства предмета противозаконной сделки. В противном случае действие ст.169 ГК применением п.2 ст.10 ГК было бы парализовано. Сложнее обстоит дело, если собственник уже получил незаконный доход от использования принадлежащего ему имущества. В подобной ситуации в доход государства могут быть изъяты либо незаконно полученный доход, либо имущество, за счет которого он получен. Изъять в доход государства и то и другое нельзя, поскольку это означало бы применение двойной санкции за одно и то же правонарушение. [2.1].

Висновок

Право собственности - это система правовых норм, регулирующих отношения по владению, пользованию и распоряжению собственником принадлежащей ему вещью по усмотрению собственника и в его интересах, а также по устранению вмешательства всех третьих лиц в сферу его хозяйственного господства.

В тех случаях, когда собственник сам владеет и пользуется, содержание права собственности составляют принадлежащие собственнику правомочия по владению, пользованию и распоряжению вещью. Указанные правомочия, как и субъективное право собственности в целом, представляют собой юридически обеспеченные возможности поведения собственника, они принадлежат ему до тех пор, пока он остается собственником. В тех случаях, когда собственник не в состоянии эти правомочия реально осуществить (например, при аресте его имущества за долги или когда имуществом незаконно владеет другое лицо), он не лишается ни самих правомочий, ни права собственности в целом.

Правомочие владения - это юридически обеспеченная возможность хозяйственного господства собственника над вещью. Речь при этом идет о хозяйственном господстве над вещью, которое вовсе не требует, чтобы собственник находился с ней в непосредственном соприкосновении.

Владение вещью может быть законным и незаконным. Законным называется владение, которое опирается на какое-либо правовое основание, т.е. на юридический титул владения. Законное владение часто именуют титульным. Незаконное владение на правовое основание не опирается, а потому является беститульным.

Правомочие пользования - это юридически обеспеченная возможность извлечения из вещи полезных свойств в процессе ее личного или производительного потребления. Нередко одна и та же вещь может использоваться как в целях личного потребления, так и в производственных целях.

Правомочие распоряжения - это юридически обеспеченная возможность определить судьбу вещи путем совершения юридических актов в отношении этой вещи.

Специфический признак, который присущ указанным правомочиям именно как правомочиям собственника состоит в том, что собственник принадлежащие ему правомочия осуществляет по своему усмотрению. Применительно к праву собственности, осуществление права по своему усмотрению, в том числе и распоряжение им, означает, что власть (воля) собственника опирается непосредственно на закон и существует независимо от власти всех других лиц в отношении той же вещи. Власть же всех других лиц не только опирается на закон, но и зависит от власти собственника, обусловлена ею.

Глосарій

Список використаних джерел

Нормативно-правові акти:

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ.

Наукова література:

1. Власова М.В. Право собственности в России: возникновение, юридическое содержание, пути развития. Навчальний посібник. М., 2007 - 130 с.

2. Гомола А.И. Цивільне право. Изд.6-е, испр., доп., 2004. - 436 с.

3. Котельникова Е.А. Цивільне право. Ростов на Дону, 2002. - 432 с.

4. Коршунов Н.М. Мареев Ю.Л. Гражданское право: Практикум: В 2 ч.: Ч.1., 2005. - 513 с.

5. Петров И.В., Жаботинский М.В. Гражданское право: Учебно-методическое пособие для вузов. М., 2006. - 365 с.

6. Матеи У., Суханов Е.А. Основные положение права собственности. - М., 1999. - 254 с.

7. Мейєр Д.І. Русское гражданское право Ч.2.М., 1997. - 456 с.

8. Мозолін В.П. Цивільне право. У 2-х частинах. М.: Юристъ, Ч1 - 2005, 719с.; Ч2 - 2007, 927с.

9. Побєдоносцев К.П. Курс цивільного права. Том 3.М., 2003. - 561 с.

10. Цивільне право. Том 1. / Под ред. Е.А. Суханов. М., 2003. - 367 с.

11. Скловський К.І. Власність в цивільному праві. М.: Справа, 2002. - 317 с.

12. Смоленский М.Б. Цивільне право. М., 2004. - 413 с.

13. Шерстнева О.О. Цивільне право. Частина 1. М., 2006. - 423 с.

14. Юкша Я.А. Гражданское право: Ч.2: Учебное пособие для вузов. М., 2008. - 513 с.

Додаток